"Анджей Збых. Ставка больше, чем жизнь (про войну)" - читать интересную книгу автора

затрещал телефон, поставленный им на пол около кровати.
- Тетя Ванда тяжело заболела, - послышался голос в телефонной трубке. -
Ее увезли в госпиталь в Варшаву.
- Was? - гаркнул он в трубку, как и подобает немецкому офицеру,
внезапно разбуженному глубокой ночью.
- Проведать ее можно в воскресенье в госпитале Езуса, - сказал кто-то
по-польски, будто и не слыша окрика.
Клос снова крикнул по-немецки, что это ошибка и польская наглость, а
потом с размаху бросил трубку на рычаг телефона.
Для тех, кто прослушивал его разговоры, должно быть ясным; какой-то
поляк по ошибке соединился с квартирой немецкого офицера и получил
надлежащую отповедь. Но Клос уже не мог сомкнуть глаз в эту ночь.
Псевдоним Ванда имел ротмистр Вонсовский, которого он видел несколько
часов назад в его охотничьем домике. А госпиталь в Варшаве мог означать
только одно: арест. Голос майора Рутинского, состоявшего камердинером у
Вонсовского, Клос узнал сразу. Информация о возможности посещения означала
контакт. Количество букв в последнем слове, услышанном в телефонной
трубке, означало время.
Итак, в воскресенье, в пять часов, в ранее условленном месте встретится
Клос с тем, кто сообщит ему подробности ареста Вонсовского. Лишь в
воскресенье, в пять пополудни, а сейчас только наступал рассвет субботнего
дня. Он вспомнил Вонсовского, который так недавно обнимал штандартенфюрера
Дибелиуса, и сейчас этот самый Вонсовский...
Нет, все это не укладывается в голове. Что могло быть причиной провала?
Неужели Дибелиус, приехав на охоту, заранее задумал арестовать
Вонсовского? Что могло попасть в его руки? Может быть, те две пачки
стодолларовых банкнот, которые привез ему Клос?
С чувством облегчения он вспомнил, что деньги передал Вонсовскому
завернутыми в газету. К тому же он был в перчатках и не мог оставить
отпечатков пальцев. Но есть Вонсовский, который его знает. Он, безусловно,
твердый человек и опытный офицер разведки, но всякое бывает.
Дибелиус хвалился, что у него начинали говорить даже самые стойкие.
Одновременно возникает другая загадка: как удалось избежать, ареста
Рутинскому? А может быть, Дибелиус арестовал и его, а тот продал ему
Клоса, а телефонный звонок - цена, которую Рутинский уплатил Дибелиусу за
спасение своей головы? Но Клос тут же отказался от этой мысли.
На всякий случай он убрал, как мог, в квартире, пользуясь тем, что Курт
еще спал, сжег над пепельницей несколько тонких листков бумаги с
заметками, содержание которых знал на память, и отправился на службу.
Фельдфебель Патшке, начальник тайной канцелярии, подбежал к Клосу в
коридоре.
- Шеф желает вас видеть, господин обер-лейтенант, уже дважды оправлялся
о вас.
Клос в изумлении посмотрел на часы. Сержант понял его жест:
- Нет, вы не опоздали, его Рейнер явился слишком рано.
Клос постучал в массивные двери. Вытянулся, подойдя к письменному столу
полковника.
- Прошу вас, садитесь, господин обер-лейтенант. У меня к вам долгий
разговор.
Обходительный тон, безупречные манеры, только какая-то тревога в