"Василий Зайцев. За Волгой земли для нас не было. Записки снайпера (про войну)" - читать интересную книгу автора

Заметно волнуются офицеры, а мы по-прежнему лежим абсолютно без
действия и сами волнуемся все больше.
Ясно: скоро мы должны вступить в бой. Но где противник, где его
передний край? Никто тогда не догадался проявить инициативу - разведать. Не
додумался до этого и наш комбат Василий Котов. Он лежал на животе рядом со
мной. По другую сторону сидел старший лейтенант Василий Большешапов.
Раннее утро. Яснее стали вырисовываться дальние предметы. Слева от нас
хорошо видны бензобаки. Что за ними, кто там? Выше баков - железнодорожное
полотно, стоят пустые вагоны. Кто за ними притаился?
Наконец наблюдатели немецких минометных батарей засекли нас. На берег
Волги, в самое наше скопление, полетели мины. В воздухе показались самолеты
противника, стали бросать осколочные бомбы. [18]
Матросы заметались по берегу, не зная, что делать.
Лейтенант Николай Логвиненко, командир батальона Василий Котов и я
успели прыгнуть в глубокую воронку от бомбы.
Прижались к земле, лежим. А фашистская авиация молотит, только камни
летят. Справа и слева послышались стоны раненых.
Через несколько минут донеслось:
- Убит заместитель командира дивизии.
Нет, дальше так оставаться нельзя. И тут из-за Волги ударила "катюша".
Молодцы артиллеристы, в самый раз!
С разрывом последнего снаряда старший лейтенант Большешапов выскочил на
пригорок, крикнул:
- За Родину!
Вскинув над головой пистолет, он бросился к бензобакам, где засели
фашистские автоматчики. Словно пружина подбросила меня на ноги, не помню,
как оказался рядом с Большешаповым.
Вслед за нами справа и слева поднялись матросы. Страх и нерешительность
как рукой сняло: дружная атака и робкого делает отважным.
Слева застрочил фашистский пулемет, укрывшийся где-то в развалинах
возле оврага Долгого. Цепи моряков прижались к земле. Атака захлебнулась.
Большешапов приказал мне пробраться к развалинам и забросать пулеметное
гнездо гранатами.
Когда фашистский пулемет замолчал, моряки, наступавшие на левом фланге,
снова поднялись в атаку.
Заметив скопление нашей пехоты у бензобазы, фашисты открыли
массированный минометно-артиллерийский огонь. Потом полетели бомбы с
пикировщиков. Над базой взметнулось пламя, начали рваться бензобаки,
загорелась земля. Над цепями атакующих моряков с оглушительным ревом
метались гигантские языки пламени. Все охвачено огнем. Еще минута - и мы
превратимся в угли, в головешки...
- Вперед! Вперед!
Охваченные огнем солдаты и матросы на ходу срывали с себя горящую
одежду, но не бросали оружия. Атака голых горящих людей... Что подумали о
нас в этот момент фашисты - не знаю. Быть может, они приняли нас за чертей
или за святых, коих и огонь не берет, и потому бежали без оглядки. Мы
вышибли их из поселка, прилегающего к бензобазе, и остановились на крайней
западной улице, залегли среди маленьких индивидуальных домиков, из которых
состояла эта улица. Здесь кто-то подкинул мне плащ-палатку, и я кое-как
прикрылся.