"Михаил Зайцев. Час бультерьера ("Русский ниндзя" #3) " - читать интересную книгу автора

Боднув в нос толстяка, хромоногий калека одновременно увел голову от
прямого боксерского удара широкоплечего крепыша. Твердые пальцы в оболочке
из черной кожи стремительно поднырнули под бьющую руку боксера и воткнулись
коренастому крепышу в шею, под кадык.
Крепыш с боксерскими навыками выпучил глаза, разинул рот, захрипел. Он
упал на землю даже немного раньше, чем рухнул толстяк.
Меж тем согнутый левый локоть инвалида, описав короткую дугу, чиркнул
по челюсти тощего. Пьяный выронил недопитую бутылку, тупо уставился вконец
остекленевшими глазами на делового инвалида, затем медленно и как-то лениво
осел, сначала пал на колени, после упал ничком. И расслабился окончательно.
- Вот ведь незадача, - вздохнул инвалид, поправляя дужку очков на
переносице, - американские копы исследовали статистику и пришли к выводу,
что на человека с тросточкой гопники наезжают значительно реже... -
Победитель гопников замахнулся своим инвалидным оружием. - Вот ведь, в
поганой Америке гопота с понятиями, а вы... - резиновый набалдашник со
свистом опустился на коленную чашечку толстяка. С сухим щелчком треснул
сустав, толстый взвыл от дополнительной порции боли, - а вы, ребятишки,
совсем безбашенные и... - Инвалид крутанул палкой над головой. - И алкаши
вдобавок... - На сей раз палка поразила предплечье коренастого крепыша.
Треска костей не было слышно, но безжалостный набалдашник однозначно сломал
боксеру "рабочую руку". - И приходится вас, датых отморозков, основательно
калечить. - Инвалид ткнул носком тяжелого ботинка под ребра тощему. - Чтоб,
когда очухаетесь малость, не побежали за мной вдогонку, жаждая реванша. -
Инвалид секунду подумал и добавил толстому каблуком по разбитой коленной
чашечке. - Чтоб не смогли, волки позорные, быстро бегать. Вам все ясно,
пьющие твари? И чтоб ни в больничке, ни в ментуре обо мне ни гугу, ясно?..
В ответ лишь жалобные стоны, сопливые всхлипы да выразительное
мычание.
- Все ваши беды, придурки, от водки, - назидательно высказался
инвалид, возвращая микродинамики обратно в ушные раковины. - Недаром пророк
запретил правоверным травиться алкоголем, ох, недаром...
Инвалид поправил проводки, тянущиеся от ушей за пазуху, смачно плюнул
на кучу-малу у ног, отвернулся и продолжил прерванный путь к метро, снова
используя инвалидную палку по ее прямому назначению, снова широко
размахивая рукой в черной перчатке и снова слушая радио:
"...Альберт Адамович, все мы знаем, что вы ярый противник смертной
казни, что..." - "Прошу, э-э-э... прошу меня извинить, э-э... за то, э...
что я вас перебиваю, но, э-э-э... но вы коснулись больной для меня, э...
темы, и я позволю себе сразу, э-э... заранее, так сказать, э... ответить,
не дожидаясь, э-э... вопроса. Мы с Зинаидой Янной люди, э-э-э... пожилые и
повидали, э... всякого. Тема, э-э... наказания и, э... милосердия для нас,
э-э... остра. Да - остра. Э-э... тема. Спаситель учил: ударили по правой,
э... щеке, подставь левую. Или, э-э-э... наоборот. Точно, э-э... не
помню..."
Умелый боец с инвалидной палкой ковылял к метро, а в ушах у него все
звучали и звучали скрипучие "э-э..." знаменитого правозащитника, путаные
рассуждения противника смертной казни о распятом боге, о непротивлении злу
насилием, о розничной цене за слезу ребенка и прочая схоластика, бесконечно
далекая от грубых жизненных реалий текущего ноябрьского вечера.
А впереди уже показался магазин, и за ним уже виднеется железный шест,