"Валерий Заворотный. Кухтик, или История одной аномалии " - читать интересную книгу автора

шарахались плоскими стаями, налетали друг на друга, сливались в размытые
серебристые пятна, и от пятен этих отлетали чешуйками гласные и согласные.
Кухтик силился разобрать слова, но не мог. Подплыло одно, совсем было
различимое, но тут же как-то хитро вывернулось, проблеснуло боком,
прозвучало задом наперед и исчезло. Раздосадованный, рванулся он следом,
заелозил ногами, чуть не свалился с кровати и приоткрыл глаза.
Мир был расплывчатым и подозрительно тусклым. Ничего хорошего такой
мир предвещать не мог.
Два серых, покрытых бороздками полушария в голове Кухтика нехотя
просыпались. Собственно, проснулась пока только часть Кухтикиного мозга,
где крохотные, похожие на паучков клетки стали быстро сообщать друг другу
нечто чрезвычайно важное и требовать: "Оцени обстановку". Но другая часть
мозга ещё спала и категорически не желала ничего оценивать. Борьба велась с
переменным успехом.
"Дай покою", - лениво приказал Кухтик бодрствующей половине мозга, и
подозрительный тусклый мир снова растворился во тьме. Досаждавшие было
звуки смолкли. Наступила тишина. Тощее Кухтикино тело, укрытое мятым
одеялом, пребывало в полном покое и неподвижности.
Неподвижность эта, впрочем, была относительной.
Кровать, на которой распластался Кухтик, стояла в углу квадратной
комнаты. Сама комната была частью кирпичного дома, расположенного в центре
небольшого города. Город же находился на поверхности невероятно огромного
шара, слегка сплюснутого с двух сторон. Шар вращался вокруг своей оси,
словно гигантский волчок.
Радиус шара равнялся 6371,03 километра.
И кровать Кухтика, и дом, и город - все это не только вращалось вместе
с шаром, но умудрялось к тому же кружиться вместе с ним вокруг яркой желтой
звезды со скоростью 29,77 километра в секунду. Сама звезда стремительно
летела среди других больших и малых звезд, направляясь к некоему их
скоплению, которое называлось "созвездие Лиры". Но долететь туда желтой
звезде было не суждено, ибо и созвездие это тоже мчалось неудержимо и
стремительно, хотя не совсем понятно куда.
На планете, где спал Кухтик, все это называлось состоянием абсолютного
покоя.
За два часа до описываемых событий Кухтик лежал, повернувшись к
созвездию Лиры правым боком. Час спустя, заворочавшись во сне, всхлипнув и
пролетев ещё 1326 километров, он повернул к созвездию обтянутый одеялом
зад. Сделал это Кухтик без всякого злого умысла. Впрочем, и без доброго
тоже, ибо не имел о своих немыслимых перемещениях ни малейшего
представления.

Кухтик спал, и никакие слова более не тревожили его.
Происхождение слов, час назад чуть не разбудивших Кухтика, было
таково. Возникали они за стеной Кухтикиной комнаты, где сидел на стуле
толстый, абсолютно не знакомый Кухтику человек и держал в руках маленький
черный ящик, из которого торчал тонкий блестящий прутик. Прутик напоминал
удочку, отчего человека можно было принять за рыболова. В каком-то смысле
это соответствовало действительности. Человек с ящиком в руках вылавливал
из окружающего пространства слова, которые в неисчислимом количестве
носились вокруг, совершенно свободно проникая сквозь стены дома, сквозь