"Юрий Завражный. Забыть адмирала! " - читать интересную книгу автора

деревянные переборки могли увеличить силу вероятного пожара, а во-вторых,
они мешали тушить огонь сразу во всей кормовой части корабля. Мало того, что
сам по себе пожар на корабле - штука страшная и едва ли не самая опасная,
дело еще в том, что по кормовой части фрегата проходят штуртросы - канаты от
штурвала к рулю - и если они перегорят, корабль лишится возможности
маневрировать. В бою это равносильно гибели. Поэтому пожары в корме испокон
веков тушатся с той же поспешностью, что и пожары вблизи крюйт-камер72.
Кроме того, во время боя на месте офицерских кают (и адмиральской тоже)
разворачивается временный лазарет, куда сносят раненых - всех подряд,
невзирая на ранги, и где ими занимаются лекарь с помощниками, а также
корабельный священник.
Поэтому, "войдя" в свою каюту, контр-адмирал Прайс продолжал оставаться
на виду у всего главного пушечного дека73, хотя занятые своими
обязанностями, матросы и офицеры почти не обращали на него внимания.
Лейтенант Морган продолжал спокойно объяснять план сражения, матросы
укладывали у лафетов картузы первого залпа.
Выдвинув один из ящиков бюро, адмирал некоторое время просматривал
какие-то бумаги, что-то записал и спрятал обратно, а затем оттуда же вынул
свои пистолеты.
Взяв один из них в руки, Прайс осмотрел его, зарядил, взвел курок,
постоял так с четверть минуты, рассеянным взором упершись в лакированное
красное дерево шкафчика, а потом сделал движение правой рукой с пистолетом,
направив ствол к себе. Это было движение человека, вкладывающего пистолет за
пояс слева; точно такое же движение делает человек, который хочет выстрелить
себе в левую часть груди или чуть ниже.
И тут грохнул выстрел.
Все, кто был на главной артиллерийской палубе, мгновенно обернулись и
замерли от ужаса, видя, как их адмирал, отведя руку с пистолетом, бессильно
выронил его - пистолет с глухим стуком упал на палубу - покачнулся в мутном
облачке порохового дыма, широко открыв глаза, что-то беззвучно сказал,
оседая, взмахнул правой рукой и гулко упал навзничь. Офицеры и матросы
бросились к адмиралу - он что-то простонал, безуспешно пытаясь сделать еще
один жест правой рукой; мундир слева на груди быстро набухал кровью.
- Лекаря сюда! Живо! - отчаянно закричал кто-то из мичманов. - И
капитана! Бегом, God damn!
Несколько человек со всех ног бросились - кто на верхнюю палубу, кто в
низы...
Но кэптен Барридж, расталкивая матросов, уже сам бежал к лежащему в
луже крови адмиралу.
В наступившей тишине стало слышно, как за бортом пронзительно кричат
чайки, дерущиеся из-за выброшенных с камбуза отходов.


* * *

С первого же взгляда Барридж понял, что дело плохо. Адмирал был еще жив
и в сознании; пуля попала не в сердце, а чуть левее и ниже, пробив левое
легкое и застряв там. Капитан фрегата "President" видел смерть не однажды и
в самом разном обличии, а потому его обмануть было трудно. Барриджу сразу
стало ясно, что жить Прайсу осталось считанные часы, если не меньше. Но он