"Яна Завацкая. Дороги (Часть 1, Все дороги во тьме) ("Квиринские истории")" - читать интересную книгу автора

- Да нет, нет, что ты, - поспешно сказала Ильгет, - сиди, конечно.

Все изменилось. Ильгет мыла посуду и размышляла о том, что всего год
назад муж ни за что не отказался бы от секса, а сейчас... Да нет, ей
секса-то и не хотелось. Она вообще ведь холодная, сколько уж по этому поводу
было копий сломано - но что она может сделать, ведь не нарочно она такой
стала? Сейчас даже и лучше, но... правильно ли это? Что это значит? Почему
такое чувство - отчуждения?
Плевать. Лучше не думать.
Просто вернуться в свой мир.
Ильгет села за свой собственный письменный стол, затолканный в угол
большой спальни. Выгулянная и сытая Норка забилась ей под ноги. Ильгет
рассеянно погладила курчавую собачью шерсть.
Ее собственный уголок. Ее мир. Мир, в котором она может устроить все
так, как ей нравится.
Плоский монитор, клавиатура и карандашница на столе. Несколько полок с
самыми любимыми книгами - Библия, конечно, и поэты мурской эпохи, любимый
Мэйлор Сан в нескольких томах, разрозненные романы, справочник по авиации.
Ильгет училась на гуманитарном отделении - лингвистики, но самолеты ей
почему-то очень нравились... просто такая тайная страсть. Под стеклом на
столе - фотографии Норки в щенячьем возрасте и во взрослом, на выставке,
цветные фотки боевых лонгинских самолетов и даже одного ландера - красавец,
мечта, серебристо-белый дельтовидный силуэт на фоне голубого неба. На
стене - деревянное распятие. Ильгет перекрестилась, глядя на него. Тихо
помолилась про себя. Включила монитор.
Муж никогда не интересовался тем, что она пишет. Раньше Ильгет сама
пыталась навязывать - то стихотворение только что написанное прочтет вслух,
то намекнет, что закончила рассказ... но интерес у Питы не появлялся. Что
делать, слишком уж разные мы люди, решила Ильгет и перестала донимать его
своими графоманскими опусами.
Она подолгу работала над стихами. Сейчас вот у нее шла целая поэма...
Ильгет точно знала, что это никто и никогда не напечатает. Пыталась она в
молодости что-то куда-то посылать, в какие-то клубы вступать. Потом это
прошло. Все же тайная надежда оставалась, да и не могла Ильгет не писать,
хотя бы просто для себя.
Поэма, что выходила сейчас из-под ее рук, была - о любви. Ильгет самой
не довелось и уже не придется пережить такого - все это останется в
мечтах...

Ты знаешь, я вдруг полюбил смотреть на море,
Что вечно беспокойно и бездонно.
Касаясь краешка земли, оно мне лижет руки
И вновь сползает в темные глубины.
Его аквамариновые платья,
Сверкающие синие наряды
Скрывают бездну тайны ледяной,
Неведомых и страшных откровений.
Ведь море так похоже на тебя!

- Ты знаешь, я вдруг полюбила небо,