"Наталья Заварзина. Страна Серых Снов " - читать интересную книгу автора

противостояние Добра и Зла.
Серость важна. Она необходима. Без Серости не было бы красок. Без нее
свет не был бы столь ярок, а тьма не так мрачна. Но в этой связи она находит
уединение.
Если летом к человеку приходят зимние мысли, если ему хочется
посмотреть в правдивое зеркало или если его душа ищет отдыха от мира, где
постоянно идет дождь, то его место в Серости. Иные обретают здесь истину, а
иные сходят с ума.
Так зачем отдалять от себя дно колодца, на котором часто прячется
личность? Зачем сужать его стенки или углублять его еще больше? Загляните
туда и не скрывайте наедине с собою частицы своей сущности.
Ведь в тех областях, что простираются меж Небом и Адом, лежит
Серость...

Добро пожаловать, сознающие...


I

В центре Пустого Города стоял Живой Дом.
Стоял где-то там, вдалеке, невидимый и пока отсюда недостижимый. Именно
к нему стремилось маленькое светящееся существо, постепенно пробиравшееся по
заброшенным улицам. Металлические лестницы, погнутые неизвестной стихией,
остовы высотных зданий, развалины заводов, разбитый асфальт шоссе со стертой
разметкой: чуть видная точка следовала с усталым упорством к своей далекой
цели.
Пустой Город, обширными руинами знакомой цивилизации распростершийся в
Стране Серых Снов, давно никого не удивлял. Под низким и невнятного цвета
небом он хранил молчание и изучал тех, кто приходил к нему. Сломленные
пополам столбы фонарей, расколоченные стекла окон коварно взирали на тусклое
творение, тащившее за собой мешок.
Если бы кто-либо представил Город сверху, с неосуществимого птичьего
полета, то любой наблюдатель узнал бы в нем знакомый индустриальный склад, а
так же все те признаки и видимости, свойственные городу современности - это
не древность и не античность, а ровно то самое, что мы видим за окном
мегаполиса. Мегаполиса ровно наоборот.
Город знал свою силу - заманивал и отнимал стремление выйти. Входя на
просторы закинутых переулков с вездесущими свалками, пришелец искал своего,
но скоро запутывался в смертельном лабиринте. Вскоре отчаявшись, вошедший
забывал о поисках выхода и сдавался, садясь куда-нибудь на треснувший
тротуар.
Так в Городе терялись если не тысячи, то сотни. Они не искажались, не
превращались в бродячих мертвецов или неупокоенных сомнамбул, все еще ищущих
вожделенный выход, они просто исчезали. Исчезали бесследно и навсегда.
Через дорогу не бежало даже сухое перекати-поле, и нигде не было и
травинки, послужившей хоть бы намеком на недавнюю и потерянную жизнь. Чью и
когда, никто не узнает. Город съедает и не выплевывает своей легкой добычи.
Но Дух не думал ни о Живом Доме, ни о том, кого он собирается там
найти. Если бы он допустил подобное, не миновать ему участи, схожей с
пропавшими. Мешок, сработанный из грубой мешковины на ненужной лямке-ремне,