"Алексей Зарубин. Все, что есть под рукой (Песни забытых миров) " - читать интересную книгу автора

зеваю, чуть не вывихивая челюсть.
- Художественное оформление смерти. Челюсть упала на подбородок.
- Это еще что? Чучела набиваешь?
- Я - эстетизатор руин. Между прочим, очень редкая и престижная
профессия, - добавил он, заметив мой недоумевающий взгляд. - Многие миры
платят большие деньги, чтобы придать своим руинам отблеск былого величия или
нюанс древних тайн. Туристы от этого без ума.
- Да-а... - только и сказал я. - Хитрая работенка.
- Ну, кое-где хватает подпустить плюща на стены, убрать одни кирпичи,
накидать другие, пару колонн, уходящих в пустое небо, каменное лицо с
отбитым носом, внезапно открывающееся в зарослях, ступени, ведущие в
никуда... Два месяца работы - десять тысяч кредитов.
- А-ап! - машина клюнула носом, но я тут же выправил ее. Ничего себе
работа! Если бы руки у меня не были заняты, надавал бы себе оплеух! Надо
было запросить с него в три раза больше!
- И много миров... эстетизировал?
- Не считал.
Некоторое время мы летели молча.
- Скажи, а дети у вас с ней были? - осторожно спросил я. Он потемнел
лицом.
- Она должна была стать матерью моего ребенка.
После этого отвернулся к окну и молчал до самого океана.

***

Над архипелагом шли дожди, искать что-либо в этих скалистых берегах -
верная смерть, и некому будет эстетизировать твою могилу. Морозов пересел
назад, вместе с Бокуром они колдовали над блокнотом. Бокур говорил, куда
лететь, где поворачивать, а Кост начинал с ним обмениваться шуточками и
прибауточками, иногда соглашаясь, а иногда веля поворачивать в
противоположную сторону. Чтобы человек с ходу врубался, когда ульт врет, а
когда правду говорит - такого я еще не видел.
Мы зависли над одним островком, еле различимым в пелене дождя. Морозов
показал пальцем вниз. Я покачал головой, но ослушаться не решился и медленно
повел машину кругами, высматривая подходящую плешь для посадки. Хорошо хоть
ветер налетел и быстро разогнал тучи.
За узкой бухтой берег вроде немного пологий. Чуть дальше я засек желтую
полоску - это песок, значит, найдется местечко и для нас.
Местечко нашлось, хотя из-за больших валунов, разбросанных по
маленькому пляжу, я чуть не перевернул машину. Морозов достал большую сумку
с широкими лямками, полез в багажник и некоторое время звякал там железками.
Потом подошел к нам с сумкой на спине:
- Двинулись.
Сколько мы лезли на гору, сказать не могу. Когда стемнело, мы забились
под каменный карниз, прячась от теплого дождя. Здесь и решили переночевать.
Морозов сказал, что нам повезло с погодой, на Урале в горах мы бы уже
замерзли. Бокур его, кажется, не понял, а я что-то слышал о холодных мирах,
где лед можно взять не из фризера, а прямо на улице!
Засыпая, я вдруг сообразил, что за один день со мной приключилось
столько, сколько не бывает и за год.