"Алексей Зарубин. Круги на песке (Песни забытых миров) " - читать интересную книгу автора

некуда, я об этом уже думал. Кругом пустыня. Да и Волковы далеко не убегут.
- Тут не думать надо, а соображать! Ивана староста заберет себе, меня
тоже, насчет остальных он уже договорился с соседней деревней. Две новые
лодки и четыре вьюка дают. За стариков Волковых и Павла, за твою семью, за
Лепса. Я знаю, да. Я слышал, как Маас торговался. Он сначала хотел твою жену
себе оставить, но тогда остался бы без двух вьюков. Вот так вот.
Убить бы Мааса, прямо сейчас убить, пока он не ожидает ничего худого от
бесправных беженцев, выпустить кишки его же палицей-топором, а потом
скормить останки рыбам, чтобы соус покрепче вышел... Я тряхнул головой,
отгоняя кровавое, но такое упоительное наваждение. Еще немного, и мы тут
уподобимся местным дикарям. "А что в этом плохого?" - шепоток из темных
закоулков сознания звучал убедительно, но я еще не настолько озверел, чтобы
давать волю диким инстинктам. Керби, однако, что-то увидел в моих глазах,
опасливо отодвинулся на самую малость, дернулся, может, сам того не заметив,
а голос его стал ниже, он словно решил успокоить меня.
- Я все продумал. Соберемся быстро и уйдем далеко. Волковы остаются, я
с ними уже говорил. Иван сказал, что если Маас попробует разлучить его с
родителями и с Павлом, то он ночью лодки спалит, а в чаны с соусом извести
накидает. Этот сможет.
- Молодец!
- Ну, не знаю. Плохо ему будет. Мы уйдем, а его голодом уморят, если не
покорится. Ладно. На все полчаса. Надо собрать вещи, которые сможем унести,
и воды, воды побольше.
- Не спеши, - я оглянулся на темный квадрат палатки, еле заметный на
фоне обрыва. - Куда бежать? Километров триста до города - это морем, а вдоль
берега по заливу в два раза больше, как минимум. В первой же деревне нас
схватят и либо вернут Маасу, либо себе присвоят.
- Мы туда пойдем... - прошептал Керби, показывая большим пальцем себе
за спину.
Поскольку он стоял спиной к обрыву, я решил, что Керби перепутал
направление. Во время долгих ожиданий в казенных кабинетах я насмотрелся на
карты Тугама, в обилии развешанные на стенах. Старые, архаичные карты,
начинка давно вышла из строя, и разглядеть можно было только контуры
континента и населенные пункты. Работающие панели висели, наверное, только у
больших начальников, к которым беженцам ходу не было. Так вот, за спиной
Керби по крутым скользким тропинкам можно выбраться на обрыв. За густыми
зарослями крупной, но несъедобной ягоды сразу начинаются песок и камни да
изредка выпирают большие валуны, обрамленные жесткой рыжей травой. Это
пустыня. Взобравшись на валун, можно увидеть вдалеке белесую полосу, которую
легко принять за дорогу.
В первые месяцы нашего пребывания в Райской Рыбалке я чуть ли не каждый
день продирался через цепкие ветки, лез на камни и долго всматривался в
сторону белой полосы. Но так никого и не увидел, ни пешехода, ни вьюка -
местную разновидность тягловой скотины. Однажды рискнул и почти полдня шел в
ту сторону, а когда дошел, то увидел, что это действительно дорога, но идти
по ней тут же расхотелось - она была усеяна костями, источенными песчаными
ветрами, и, как мне показалось, среди них виднелись и человеческие останки.
Может, в сезон ветров пропал здесь путник, а скорее, от жажды умер, не
догадавшись свернуть к берегу или не зная пути. Сухо в пустыне, и, кстати,
непонятно, где берут начало ручьи, выбивающиеся из-под камней близ скал,