"Альберт Зарипов. Партай-геноссе" - читать интересную книгу автораА не слушать небезуспешные попытки одного хлопчика перекричать сирену
пожарной команды города Хмельницка... И старослужащим все-таки удалось успокоить дико орущего Малого... Который потом весь остаток ночи нежно баюкал свою пострадавшую конечность. А к утру Колина рука распухла и побагровела. Да так, что теперь для успокоения Малого потребовался промедол. За время действия наркотического обезболивающего умелые связисты успели достучаться до центра и в экстренном порядке передали просьбу об эвакуации. Советские вертолетчики не подкачали, и борт прилетел в срок... То есть через два часа полетного времени... Но когда Колю загружали в Ми-8, он умудрился своим затуманенным взглядом определить персональную принадлежность чьей-то лапищи... Черной и слоноподобной... И боевое соло, то есть концерт одного военного исполнителя возобновился... Но разведчики этого выступления уже не слышали, разве что самое начало... Но зато вертолет долетел до Лашкаревки всего за час с небольшим. И тогда Колину рученьку не только спасли от окончательного отрезания от его же тела... Чего Микола тогда убоялся больше всего!.. Тогда Колиной руке даже вернули ее первоначальный размер и вполне обыкновенный цвет... Чему Микола радовался очень даже несказанно... Однако солдатская память бывает порой покрепче самого стойкого гранита. И если в нее врезалась хоть какая-то информация о уже случившейся неприятности... То стереть негативные воспоминания практически невозможно. А тут... Такое убедительное напоминание!.. Даже никаких сопоставлений проводить не надо... Кожа сама по себе покроется отборнейшими мурашками, волосы стойко станут дыбом во всех полагающихся и даже в неподобающих самую нужную ноту... - Да не полезу я больше на эту фишку! - упрямо бубнил Микола. - Ни-ни-ни... Нехай стреляють... Хоть и прошло минут сорок, но хмельницкий парубок продолжал гнуть свою упрямую линию. Через час двадцать он смягчился... И все-таки согласился дежурить, но только днем. - Я лучше с кем-нибудь поменяюсь! - жаловался Микола. - Он за меня два часа ночью, а я днем за него четыре... Только так... Бо ночью я не можу... К исходу второго часа Колино ворчанье стало всех раздражать... Все вроде бы понимали его состояние, но входить в его положение не хотел никто. То есть меняться не соглашался ни один человек. Ведь все мы находились в одинаковых условиях и в равном статусе... - Ну, ладно! - все-таки сдался Микола. - Я ночью буду только стоя дежурить! Чтобы не кормить этих гадов. Алик! Идет так? Чтобы я стоя дежурил?! - Да идет-идет! - согласился я. - Только чтоб не курил! А то огонек далеко видно. - Хорошо! - заявил Коля. - Договорились! Курить не буду. Только стоять. На этом обоюдовыгодном соглашении возникшая проблемная ситуация оказалась исчерпана. Малый все же согласился дежурить на фишке страшной-престрашной ночью, когда пустыня буквально кишмя кишит смертоносными змеями и фалангами, ползучими скорпиончиками и тарантулами, ядовитыми пауками кара-куртами и прочей пакостью... Оставалось только проверить то, как Коля Малый будет выполнять свое обещание. Ведь пулеметчику |
|
|