"Альберт Зарипов. Партай-геноссе" - читать интересную книгу автора

С брони за мной наблюдал Вовка Агапеев. Явно не выспавшийся и потому с
чрезвычайно сонным личиком.
- Ну, и как? - спросил он. - Песочком...
- Нормально! - бодро ответил я. - Сойдет для сельской местности.
Сейчас почти все солдаты группы сидели на броне "согласно купленных
билетов". Кто-то дожевывал особо вкусную хлебную корочку. Кто-то подставил
заспанное лицо под еле теплые лучики восходящего солнца. Кто-то устраивался
поудобнее. В общем все ждали... Ведь наша группа уже была готова к
выдвижению. Но ядро отряда вместе с двумя группами запаздывало. Команды
"Вперед!" пока что не поступало. Я тоже взобрался на БМПешку и уселся на
свое место. Вооружившись самым мощным биноклем, я стал осматривать
пустыню... Чтобы не видеть водное святотатство...
Наконец-то моржовое фырканье вкупе с веселым плесканьем енота-полоскуна
закончилось. Товарищ парторг стал обтираться полотенчиком. И чувствовал он
себя самым счастливым человеком на свете. А я наоборот... И мои мысли уже
сами по себе переносились в завтрашнее утро. А потом в послезавтрашнее. А
затем еще дальше... И возникали у меня чересчур уж сильные сомнения... Что
командир группы скажет хоть слово против майорского обыкновения умываться
водой по утрам.
И вдруг послышался новый плеск воды! Мои задремавшие было глазки
открылись почти мгновенно. И я увидел то, как теперь под водной струйкой
держит ладони солдат Сальников.
- Сало! - взвился я как ужаленный в одно место. - Ты чего?! Охренел?
Затем я моментально перешел на самую ненормативную часть наиболее
великого и чрезвычайно могучего языка всей нашей планеты Земля. Причем мое
красноречие совершенно не стеснялось указывать на первопричину внезапно
вспыхнувшего гнева...
- Ты чего орешь? - обиделся Сальников. - Воды что ли жалко?
- Жалко - это у пчелки! - я на мгновение вставил в свою речь
более-менее приличную фразу, после чего опять перешел на откровенную ругань.
Мое сквернословие прекратилось очень быстро. Когда сбоку объявился
товарищ майор.
- Зарипов! - возмутился он самым праведным гневом. - Ты чего это здесь
материшься? А-а? Я тебя спрашиваю!
Я конечно же спохватился... Как будто ругался только из-за Вовки
Сальникова... И как будто мой откровенный мат-перемат имел прямое отношение
только к солдатскому разгильдяйству... Как будто я совершенно не хотел
затронуть недавнее умывание товарища майора...
А парторг продолжал наседать:
- Я тебя спрашиваю! Чего молчишь? Кто тебе позволил ругаться матом?
- Никто! - хмуро буркнул я, но затем вновь вскинулся. - А чего это он
воду впустую переводит?! Вот я и ругаюсь! Мы же сюда не на прогулку
приехали! Сегодня - только второй день!
Однако мои доводы не подействовали на майора Болотского.
- Солдат умывается! - заявил парторг самым беззастенчивым тоном. - Ну,
и пусть умывается! Советский солдат должен быть всегда чистым и опрятным!
Кажись, это была фраза из какого-то общевоинского Устава. А потому
данное изречение являлось непреложным военным законом.
- Ну, ладно... - смирился я. - пусть умывается.
На этом моя дискуссия с товарищем парторгом закончилась и он ушел