"Герман Леонидович Занадворов. Дневник расстрелянного " - читать интересную книгу автора

Мария радовалась и сомневалась.
- Дай послухаю. Давно не слышала. А может, это по ним? Бидни воины.
Я осмотрел на всякий случай ямы и все думал: что ж делать? Если это
партизаны - пройдут и начнутся расстрелы. Начнут свирепствовать немцы и
полицаи. Может, уйти с ними - и как ни мало шансов для меня так выжить, -
может быть, все же лучше, чем сидеть здесь с моим длинным носом и неясным
прошлым. И может, это единственный шанс, если у них есть связь, вырваться к
своим. И кроме того, ведь у меня люди.
Старику говорил:
- Ночью будет, наверное, сильный бой. Если правда окружены - попытаются
прорваться.
На закате канонада усилилась. Но сколько ни глядел в ту сторону -
отблесков не было. Условились с Марией, что спим по очереди, а вдруг бой
передвинется. Она:
- Мне так радостно - все внутри дрожит, и страшно за них.
Уснула. Я еще долго лежал. Казалось, канонада ослабела. Заснул. Позже
проснулся от маминого вопроса:
- Хиба ви ничого не чуетэ? Герман, старик!
Было лунно. Подумал: "Плохо им прорываться. Земля подмерзла".
На востоке продолжался бой. Сейчас в стороне Городищева равномерно
что-то бухало. Крутились где-то самолеты. Старик вслушивался:
- Наче дальше бьют?
То там, то здесь слышны были голоса. За речкой пел кто-то. Село не
спало.
- Раз дальше - так их загнали, - говорил старик.
Не спал долго. Выходил. Курил в сенях. Выстрелы редели. Стало сереть.
Занималось утро. "Значит, не прорвались".
Заснул. Был еще в постели, когда прибежала соседка - жена
немецствующего бухгалтера.
- Ховайте вещи, яки бо кращи. Кажуть, що партызаны влетилы, коней
позабиралы. Кажуть: "Була хата, та и та мишает". Совсем не спала. Не можу
нияк. А у Ваньки Ануфриенышинка "Евдокию" справляли. Спивають. Светло.
Кажуть: "Потушите светило". А они: "Кому жить хорошо, хай тот боится". Это
про нас, значит.
Скоро притопал наш старик, что ходил за пайком (с пайком рано началась
паника).
- Красные у нас.
Ахнули.
- Приехали двое. Один командир, видно. Хромовые сапоги. Красный шарф.
На груди автомат. Другой совсем хлопчик. И Петрика с собой привезли. Он
дрожит. Говорил, на подворье поймали. Увидел их народ с конюшни. А старший
выхватил наган.
- Кто тут удирает?
- Никого, мол. Все на работу пошли.
Олекса (Бажаторник - руководитель хозяйства) - в другие двери.
- Куда ты удираешь! Ты староста? Бригадир?
Тот с испугу молчит.
- Нет. Я керевник хозяйства.
- Председатель колхоза? Так что ж ты, дурак, удираешь?
Потребовали выездных коней. Он и хлопец обменили. Хлопцу предложили