"Войтех Замаровский. Их величества пирамиды" - читать интересную книгу автора

путешествия по Аравии и другим близлежащим странам по собственным
наблюдениям и сведениям, собранным на месте" и издал ее по-немецки в
Копенгагене в 1774-1778 годах. Перевод ее позднее попал в руки одного
французского генерала, в ту пору как раз томившегося без дела и выходившего
из себя от досады, что им еще так мало сделано. А сколько в его годы уже
успел совершить Александр Великий!

Что интересного в Италии после Кампо-Формио2? А Париж?.. "Кротовая куча
эта ваша Европа! Только на Востоке, где живет шестьсот миллионов людей,
можно создавать великие империи и совершать великие революции!"

С книгой Нибура в полевой сумке, во главе флотилии из трехсот двадцати
восьми кораблей отправился он в мае 1798 года в Египет. Как известно, звали
его Наполеон Бонапарт.

Экспедиция Наполеона открывает новую эпоху в изучении Древнего Египта,
а значит - и пирамид. Эпоху, когда исследователей, вооруженных лишь страстью
к познанию, сменили настоящие специалисты. И все же эти исследователи
старого типа долго еще удерживались в Египте. Они напоминали
детективов-любителей, подвизающихся наряду с профессионалами из
Скотланд-Ярда или Интерпола, и, если продолжить такое сравнение, порой
добивались столь же значительных успехов, как Шерлок Холмс и Эркюль Пуаро.
Да только более опасными путями и проявляя не слишком большую разборчивость
в средствах.

"Это был один из самых замечательных людей за всю историю
египтологии",- написал в 1933 году Говард Картер, безусловно, компетентный
судья в данном вопросе, о Джованни Баттисте Бельцони, "одиноком шакале в
египетских пустынях" (или "гиене в гробницах фараонов", как его еще
называли). Конечно, мотивы поисков Бельцони не были абсолютно благородны, а
методы не исключали насилия; его биография вряд ли побудила бы какое-нибудь
научное учреждение доверить ему руководство исследовательскими работами. Но
разве наука движется вперед лишь благодаря людям, исповедующим принцип "ни
корысти, ни славы"? Без Бельцони египтология лишилась бы множества ценнейших
материалов, а Британский музей - что, впрочем, менее важно - лучших
египетских экспонатов. Он вывозил из Египта все, что можно было увезти.
Верно. Но не стоит забывать, что при тогдашних условиях большая часть всего
этого пропала бы не только для Египта, но и для всего человечества. Притом
бесследно и навсегда.

Сам Бельцони явно написал бы свою биографию иначе, но теперь нам уже не
к чему ее приукрашивать. Родился он в 1778 году в Падуе, в семье бедного
цирюльника, с шестнадцати лет изучал в Риме гидротехнику, но из-за какой-то
политической махинации или любовной истории ушел в монастырь. Там, однако,
он пробыл недолго, во время наполеоновских войн волей-неволей (скорее
неволей) оказался завербованным в армию, но вскоре покинул свою часть (без
ведома начальства) и для пущей безопасности поселился в Лондоне. Поначалу
Бельцони жил чем придется, потом получил известность чудодейственного лекаря
и, наконец, нашел место в цирке в роли "самого сильного человека на свете".
(Сохранилась афиша 1808 года, где он держит на какой-то конструкции,