"Сергей Залыгин. Однофамильцы" - читать интересную книгу автора

везде, и в тринадцати, и в цифре триста, а вот

четыре есть в четырнадцати, в сорока от

четырех нет ничего, а в четырехстах четыре явилось снова?

Бахметьев и умножал, и делил неплохо, учитель его хвалил, потому что не

знал: арифметику-то ученик решил, но вопросы со знаком ь так

и остались для него нерешенными.

Еще

представлялось в детстве Бахметьеву, будто ь дружит со странными близнецами, с

буквами и и й, и вот втроем они забираются в избушку на

курьих ножках и там смеются, а ъ к ним стучится: Пустите

меня к себе! - Иди, иди отсюда, - отвечают ему из той избушки, -

тебя почти везде отменили, а там, где ты остался, ты соседние буквы портишь!

- Вас-то я, честное слово, не испорчу! - плачется ъ. Все

равно уходи, нам без тебя веселее! Доведись нынче Бахметьеву К. Н.,

взрослому, на закате дней - он, пожалуй, впустил бы ъ в избушку на

курьих ножках, это было ему приятно сознавать - пустил бы! Зачем зря кого-то обижать?

Хотя бы и ъ?

Бахметьев К.

Н. еще полежал, еще что-то о чем-то подумал - о прошедшей жизни, о предстоящей смерти,

и к нему пришел-таки вопрос: что же это значило, когда в квартиру явилс

старшина милиции, взял перед Костенькой под козырек: По вашему приказанию явился!?

Это при том, что Костенька признался: он находится под следствием? Вот

наградил Бог племянничком!

Затем Бахметьев К.

Н. встал, какое-то время, не очень краткое, подержался за спинку кровати,