"Амит Тимофеевич Залуцкий. Трое в одном (Научно-фантастическая повесть) " - читать интересную книгу автора

рассказывать Асылбеку обо всех этих вещах.
Но так или иначе, сейчас Асылбек чувствовал себя в роли профессора. Он
видел, что и Борис оставил книгу и тоже с любопытством прислушивается к
рассказу юноши. И, конечно, такое внимание льстило Асылбеку.
Он солидно откашлялся и сказал:
- Николай Павлович Кравков был выдающимся русским фармакологом...
- Ты популярнее, - перебил Борис. - Что такое фармаколог?
- Фармаколог? Ну, это человек, занимающийся фармакологией. А
фармакология - это наука, которая изучает действие лекарственных веществ на
организм, и устанавливает методы и принципы их применения. Вам ясно,
уважаемый?
- Ясно, - усмехнувшись, ответил Борис. - Валяйте дальше, маэстро.
Асылбек бросил на друга комично-высокомерный взгляд и продолжал
менторским тоном:
- Однажды Кравков отрезал у трупа пальцы и стал пропускать по их
кровеносным сосудам солевой раствор, который по составу был близок к крови.
И как вы думаете, что произошло?
- Не тяните, маэстро, - попросил Борис.
И Асылбек пояснил:
- Ногти на отрезанных пальцах продолжали расти. Значит, пальцы жили
самостоятельной жизнью. Отдельно от тела. Но Кравков пошёл дальше. Другими
опытами он даже доказал возможность сохранения некоторых жизненных свойств
тканей после высушивания.
- Высушивал, а потом оживлял? - переспросил Борис.
- Представь себе!
Борис скептически поджал губы. А Лена спросила:
- Но при чём здесь полковый лекарь - дед Александра Ивановича?
- А при том, что этот никому не известный врач предвосхитил идеи и
Бахметьева, и Кравкова, и некоторых других более поздних исследователей.
Илья Фёдорович научился сохранять жизнь тканей на неопределённо долгое
время. Понятно, уважаемые слушатели?
- Не совсем, - ответил Борис.
- Ты дуб, - ласково сказал Асылбек и пояснил: - Полковой лекарь Илья
Фёдорович Орлов научился сохранять отдельные органы и ткани в состоянии,
напоминающем состояние анабиоза.
Юноша сделал внушительную паузу и сказал:
- А хотите посмотреть коллекцию, которая досталась в наследство
Александру Ивановичу от его деда?
Лена молча кивнула. Асылбек заговорщически поднял палец:
- Только чур, моему старику об этом не говорить! Он не любит, когда я
без спросу лезу в эти шкафы.
Он покосился на дверь, глянул на часы и, убедившись, что профессор
придет ещё нескоро, осторожно открыл высокий дубовый шкаф.
- Вот, глядите!
Полки шкафа были уставлены стеклянными банками самых различных размеров.
В узком высоком сосуде плавала в растворе отрезанная по локоть рука ребёнка.
В широкой банке чуть покачивалась от толчка раскрытой дверки сердце. Самое
обыкновенное человеческое сердце с аккуратно перерезанными кровеносными
сосудами. А рядом стояла банка, в которой тускло поблескивали сероватые
полушария головного мозга...