"Леонид Залата. Волчьи ягоды " - читать интересную книгу автора

- Видал героя? Хоть в штат зачисляй. А если бы драпанули?
- Куда они денутся, товарищ капитан? - пренебрежительно сказал
рыбинспектор. - Знаю обоих как облупленных. Да и ситуация не та.
Они шли не торопясь - впереди Куманько, за ним цепочкой вся
оперативно-следственная группа.
Кто-то из рыбаков соорудил в ивняке курень, заботливо выстелив пол
камышом. Около входа лежала кучка хвороста, торчали над потухшим костром
обгоревшие рогульки. Казалось, хозяин куреня только что снял с огня котелок
и теперь ждет где-то там, в глубине своего жилища, чтобы попотчевать гостей
горячей ухой.
Внутри курень был будто соткан из солнечных полосок, пробивавшихся
сверху в щели. Крохотный паучок деловито ткал паутину. Гринько заглянул
через плечо Котова, который целился тусклым глазом фотообъектива в угол,
справа от входа, и тут же выскочил из куреня.
- Ты что? - спросил Очеретный.
- Она, - тихо сказал Гринько.
Яновский закашлялся.
- Вот тебе и красота, - проворчал он сквозь кашель, ни к кому не
обращаясь.


ВОЗВРАЩЕНИЕ ПАНИНА

1

Гринько и Юля Полищук сидели рядом на вытертой до блеска брюками и
юбками деревянной скамейке в городском парке. Не так близко, как сидят
влюбленные, но и не так далеко, чтобы между ними мог примоститься кто-нибудь
третий. Помня гафуровское предостережение, Гринько назначил свидание, так
сказать, на нейтральной территории и теперь немного жалел об этом. Ему
казалось, что в "теремке" он с большим успехом склонил бы эту остроглазую
девушку к откровенности. По крайней мере, там можно было надеть форму, а она
всегда придает официально строгий вид. Ведь для легковерных натур - а именно
такой показалась ему Юля - немаловажное значение имеет антураж. Одно дело,
когда перед ними сидит офицер уголовного розыска, и совсем другое - парень в
гражданской одежде.
Прижав к коленям крохотную сумочку, Юля уставилась себе под ноги, а
Гринько смотрел на нее, будто надеялся увидеть то, что не удавалось
услышать. "Если смыть с лица косметику да застывшее выражение страха... -
подумал он. - Стоп! Она боится. Как же это я не заметил раньше!" Вспомнились
слова Ремеза: "Не такой страшный Гриня, как его малюют". Так кого же она
боится?
- Сидим мы с вами, разговариваем. Деревья шумят. А Нины нет в живых, -
сказал он, надеясь, что это известие будет для Юли полной неожиданностью и
произведет надлежащее впечатление.
Желаемого эффекта, однако, не было, если не принимать во внимание
слезы, которые Юля поскорее промокнула платочком, чтобы не потекли крашеные
ресницы.
- Вы знаете о смерти Нины?
- Кто же не знает.