"Марк Захаров. Путь на моря (из сборника "Ради жизни на земле") " - читать интересную книгу автора

краской листовки. Их тайком приносили в дом приятели старших сестер,
длинноволосые молодые люди в потертых студенческих тужурках. Среди них
всеобщий любимец, Арсений. Однажды старшая сестра, Маша, загородила
низкорослого Арсения своим пышным кринолином. Тогда в контору турушинской
фабрики пожаловали полицейские чины.
Вскоре Арсений уехал из Шуи. И только много лет спустя Иван
Александрович Турушин углядел в газете фотографию наркомвоенмора Фрунзе и
ахнул...
Любит мама вспоминать беззаботное детство в Шуе, большой, гостеприимный
дом отца.
А вот Верочке, ее дочери, не до воспоминаний. Надо сдать нормы на
значок "Будь готов к труду и обороне" и потанцевать с подружками, а завтра
контрольная, которую надо обязательно написать на "оч. хор." - "очень
хорошо", ибо решено, что она будет врачом, а какой же врач без знаний?
Впрочем, на пути к заветному диплому вскоре стали препятствия куда
более серьезные, чем школьные отметки.
Страна предоставляла возможность учиться в техникумах и вузах прежде
всего детям рабочих и крестьян. А у Верочки анкетные данные ни в какие
ворота не лезут: отец нэпман, а дед и того хуже...
На семейном совете было решено: она едет в Ленинград, к дяде. Дядя
инженер, а дети инженеров приравниваются к детям рабочих. Так в ее жизнь
вошел город над Невой.
Поначалу он ошеломил чеканной красотой дворцовых фасадов, обилием
серебряной от солнца воды, гулкостью каменных переулков. А потом она
полюбила Ленинград со всей пылкостью шестнадцатилетней провинциалки, и
постепенно стал он родным для нее.
Дядя пропадал на заводе, в просторной холостяцкой квартире все дела
вершила домработница, добродушная женщина, с которой у Верочки установились
самые приятельские отношения.
Прошумело лето. Однажды Верочка вбежала в квартиру с ликующим: "Ура!
Приняли!" Она стала студенткой медицинского техникума. Но тут ее
подстерегала беда.
В Ленинграде шла паспортизация. А времена были суровые. Михаил
Николаевич Корольков, имевший частную собственность, числился "лишенцем", то
есть был лишен избирательных прав. Это означало, что Верочку могли выписать
из Ленинграда, исключить из техникума. Так оно и получилось. Никакие хлопоты
не помогли. Соседка надоумила: "Поезжай, девонька, в Москву, к самому
Калинину".
Трудно сказать, как повернулась бы ее судьба, не познакомься Верочка в
поезде с молодым военным. Звали его Борис, и, судя по всему, должность у
него была не маленькая. Он помог Верочке попасть на Моховую, провел на
третий этаж. Ленинградскую студентку принял усталый человек с красными от
недосыпания глазами. Секретарь товарища Калинина. Выслушал, что-то записал и
велел ждать в приемной. Спустя час ее пригласили.
Сколько лет прошло, а она до сих пор помнит, как был одет Калинин:
темно-синий костюм, черный галстук. "Ваш вопрос решен положительно. Учитесь
и работайте честно".
В 1936 году Вера Королькова окончила техникум и стала помощником
государственного санинспектора по промышленному надзору. Звучала должность
внушительно, а сводилась к борьбе за чистоту. Ох и отчаянно воевала Вера за