"Василий Захарченко. Разговор с электрическим мозгом " - читать интересную книгу автора

Слуховые нервы заменены нервами зуба.
К. Зачем же так сложно? Может быть, поступить, как у нас, у машин,-
менять непосредственно орган на запасной.
А. Дорогой мой, не забывай: живой организм, привыкший бороться за свое
существование, не приемлет ничего "чужого", хотя бы это и было на его
пользу.
К. Ну, а как же вставные зубы, капроновые аорты, металлические кости?
А. Во-первых, это, скорей, не чужое, а ничье. А во-вторых, это не
решает вопроса. Сейчас наука бьется над проблемой пересадки живых органов.
Вот тогда-то мы еще поспорим с вами, машинами, в области
взаимозаменяемости основных запасных частей!
Забери-ка в свою машинную копилку памяти чудесные слова Герцена,
обращенные к жизни во всех ее проявлениях:
"Жизнь вечна, жизнь идет своим чередом, она производит для себя и
уничтожает изношенные формы, не жалея о них".
Как эта мысль органически подходит к человеческой жизни, не правда ли?
Наутро, склонившись над бумагой, я погрузился в воспоминания.

ЗАПАСНЫЕ ЧАСТИ ЧЕЛОВЕКА

Это было зимой 1941 года в Москве. Молодежь, вероятно, не помнит Москву
этих лет, В те дни фашистские войска подступали вплотную к столице, в городе
было холодно, голодно. Все, кто мог, с оружием в руках вышли на оборону
Родины. На улицах было пустынно, неприветливо и тревожно.
В холодные дни января по улицам Москвы шел молодой человек. Он не был
военным. Он только что закончил авиационный институт. В его кармане была
путевка на один из авиационных заводов, эвакуированный куда-то
далеко-далеко, в Сибирь. Бывший студент, а ныне строитель авиационных
моторов, получил первое в жизни направление на работу.
Парень пришел на вокзал. Лишь на запасном пути стоял длинный
железнодорожный состав. Это был госпиталь на колесах - пассажирские вагоны,
переоборудованные под хирургические помещения, купе, в которых вместо
пассажиров лежали раненые. Единственный поезд, отходивший в те дни в
Сибирь...
"Ну что ж, буду проситься в этот состав",- подумал парень. И спросил
начальника поезда.
Навстречу ему вышел пожилой офицер. На петлицах его была всем знакомая
эмблема: мудрая змея, обвивающая чашу с ядом. Майор медицинской службы
заинтересовался молодым человеком. То ли парень понравился ему, то ли он
вспомнил о сыне, который был в те дни на фронте, то ли направление молодого
специалиста на работу показалось начальнику поезда веским документом, но,
махнув рукою, он сказал:
- Хорошо! Поедете с нами.
И вот пятнадцать дней и пятнадцать ночей по заснеженным просторам Урала
и Сибири двигался поезд; в нем шла битва за жизнь людей. Эти пятнадцать дней
наложили отпечаток на всю биографию молодого парня.
Пятнадцать дней и пятнадцать ночей... Никогда он до этого
не был в кабинете хирурга. Никогда до этих страшных дней не склонялся
он над хирургическим столом, где трепетала в муках и страданиях человеческая
жизнь. А здесь ему приходилось делать все... ассистировать при операциях,