"Павло Загребельный. Капитан Шопот" - читать интересную книгу автора

мрачные часовые. Друзья могут уладить свои дела где-нибудь за бокалом
коньяку, слушая приглушенную музыку, раскуривая сигару. А когда тебя
вызывают во дворец правосудия, а потом посылают к неизвестному, чужому
полковнику, ведут к нему сквозь целый лабиринт, будто к мифическому полубыку
на растерзание, то ты и должен ожидать растерзания, а не чего иного.
Наконец они дошли. Офицер отступил перед последней дверью их
путешествия, пропустил Кемпера вперед, Кемпер, стараясь делать вид очень
смелого человека, шагнул в пещеру самого Минотавра, сделал несколько шагов,
машинально оглянулся, не слыша за собой офицера, но, наткнувшись взглядом на
закрытую дверь позади, тотчас же уставился глазами в человека, который сидел
в удобном кресле, вдали от рабочего стола, Кемпер кашлянул, спросил для
уверенности:
- Полковник Хепси?
- Не играет роли, - сказал тот женским голосом, и Кемпер только теперь
рассмотрел странно напыщенную физиономию, похожую на детский резиновый
баллончик. Чтобы успокоиться хоть немного, он по старой врачебной практике
попытался мысленно поставить полковнику Хепси диагноз. Какая болезнь могла
послужить причиной такому раздутию морды? Но все латинские термины вылетели
из головы, Кемпер беспомощно пошевелил губами, стараясь вспомнить хоть
что-нибудь, не вспомнил ничего, растерянно остановился перед полковником,
молча смотрел на его бычьей крови румянец.
- Ну? - спросил тот.
- Меня прислал к вам...
- Знаю, - прервал полковник. - Ну и что?
Нахальство этого типа превышало все слышанное и виденное ранее
Кемпером. В нем снова начало нарастать угасшее было возмущение, он
переступил с ноги на ногу, удивляясь, что американец даже не приглашает его
сесть, хотя сам расположился в кресле еще удобнее.
- У меня было рекомендательное письмо, но его...
- Знаю, - снова прервал тот, - все эти рекомендательные письма для
туалета, да и то ваша немецкая бумага слишком жесткая...
Полковник засмеялся. Его смех напоминал собачий лай, американец
наслаждался своим смехом, своей самоуверенностью, своим остроумием, а более
всего - своей независимостью. Кемперу вдруг показалось, что вот он и
встретил человека, который обладает абсолютной независимостью, во всяком
случае, в сравнении с ним, Кемпером. Не знал, что еще говорить полковнику.
- Мне угрожают некоторые неприятности, - наконец выдавил Кемпер -
конечно, это коммунистические выдумки, но...
- Выдумки? Вы подлежите автоматическому аресту как военный
преступник, - грубо оборвал его полковник - И не прикидывайтесь невинной
овечкой!
- Не кричите! - не выдержал Кемпер. - Я немецкий гражданин и подлежу
юрисдикции немецких властей, они и будут решать - виновен я или нет. Времена
автоматических арестов миновали. И вы сами знаете, что это было
коммунистическое беззаконие.
- Поменьше употребляйте слово "коммунизм", - уже спокойнее сказал
полковник. - А то у меня такое впечатление, что вы хотите запугать меня.
- Простите. Я, кажется, не сдержался.
- Не нравятся мне ваши нервы, - покачал головой полковник. - Я понимаю:
война, переживания. Но ведь нельзя же быть бабой. Хотите сесть? Берите