"Андрей Загорцев. Особая офицерская группа" - читать интересную книгу автора

бросали на пристрелку (прыжок для определения силы и скорости ветра). Хотя
для этих целей бросать положено было ПДММ (парашютный десантный мешок
мягкий), бросали всегда Леню. Мешок, в случае утраты и порчи, списать было
очень муторно, а майоров у нас в бригаде полно, поэтому воздушно-десантную
технику берегли. Комбриг, однако, призадумался, от напряжения его голова
закачалась, он немножко всхрапнул, встрепенулся и объявил всем, что Ромашкин
тоже включен в состав группы, а в случае, если эту особую РГ придется
действительно выводить, то вывод в тыл противника будет осуществлен
воздушным путем парашютным способом.

* * *

Чувство того, что приближается какая-то неприятность, надвигалось
неотвратимо. А когда я выглянул в окно и увидел бегущего по плацу зампотыла,
то стало ясно, что скоро будет Армагеддон. Ну, не мирового масштаба, а так -
небольшого бригадного. Толстый зампотыл на самом деле не бежал, а катился по
обледеневшей дорожке и не мог остановиться. Врезавшись в трибуну на плацу и
разогнав по дороге роту, занимавшуюся строевой подготовкой, начальник тыла
остановился, перевел дух и вальяжно двинулся дальше. А я в это время,
находясь в состоянии панического страха, намеревался выдвинуться в кафе и
слопать парочку пирожных, дабы заглушить неясную тревогу. Однако так и не
успел, зазвонил телефон. Звонок я проигнорировал и кинулся к двери, но было
поздно - на входе меня встретил посыльный по штабу и объявил, что меня
желает видеть комбриг.
Предчувствия не обманули. Меня назначили командиром той самой особой
группы, которую я сам же и придумал. Радость моя была беспредельна, поэтому
я все-таки выдвинулся в кафе и съел два пирожных. После принятия пищи
настроение некоторым образом улучшилось. Может все-таки и не потребуется эта
нелепая группа, и на учениях обойдутся без нее, и зря я так переживаю.
Покурив, я пошел рисовать "решение на применение" и набирать всякие
пояснительные записки. В пункте о противнике я, от скудоумия и мелкого
желания кому-нибудь напакостить, упомянул своего товарища Вову Черепанова:
"Воспользовавшись критической ситуацией в приграничном регионе,
государственную границу перешла группа под руководством майора запаса
Черепанова. В течение нескольких суток незаконное вооруженное формирование
насиловало скот, угоняло женщин и агитировало местное мужское население идти
на службу по контракту в ряды ВС РФ, чтобы таким образом снизить их
боеспособность". В том, что мне не достанется за написанный бред, я был
уверен на девяносто процентов - начальник штаба, если и проверял, то только
поверхностно, не вникая в суть. Комбриг, когда проверял, то в первый раз
говорил - переделать все и немедленно. Некоторые офицеры впадали в ступор и
в течение бессонной ночи пытались все исправить, изводили кучу бумаги и
портили карты. Когда-то я тоже так мучался. Теперь я просто громко кричу
"Есть!", запираю документы в сейф и на следующее утро подаю их командиру в
том же виде, что и вчера.
- Вот, совсем другое дело! - восклицает полковник и подписывает все, не
глядя.
Когда все было сделано и подписано, я решил все-таки собрать весь
личный состав назначенной группы и как-то обозначить приоритеты. Обзвонив
всех, я назначил встречу возле штабной курилки, пригрозив за неявку сдать