"Вук Задунайский. Сказание о том, как князь Милош судьбу испытывал " - читать интересную книгу автора

могучих. Железо входит в плоть живую, ломаются древки, звенят щиты, ржут
кони. Стать Видову дню самым великим днем Сербии - а как же иначе? Теснит
царь Лазарь Мурада, топчутся нехристи на месте, как стадо баранов, сама
земля гонит их восвояси. Даже Ага янычар непобедимых - а и тот сделать
ничего не может. Одесную Юг Богдан со своими сыновьями крушит Евренос-Бека и
Али-пашу, вот уж и спину турки показали. А как Страхиня мечом машет - одно
загляденье! Вспомнил он, видать, жену свою обесчещенную и сносит головы
турецкие, как дрова рубит. А по левую руку стоят витязи Вука Бранковича да
босанцы - Якуб и нападать-то на них боится, даром что верблюдов привел.
Теснят сербы неприятеля, вот уж и лагерь турецкий недалеко. И шлет воевода
Влатко своему господарю, Твртку босанскому, весточку победную.
Но коварно поле Косово. Видов день тянется, как год. Солнце уж на
средину неба поднялось, а сербы все никак победить не могут. Что за
чертовщина! Сжимают воины в руках оружие, разят врагов бессчетно, а врагов
больше и больше становится - на одного серба по пять турок! И впрямь ошибся
царь Лазарь. Но чу! Что такое? Упало посреди битвы знамя князя Београдского.
Видать, одолели его турки. Или князь и вправду предательство замыслил?
Бросает он меч свой оземь и дается в руки янычарам. Говорит, что надумал не
воевать с султаном, а союз с ним заключить. А нехристям только того и надо!
Хватают они князя Милоша да волокут в шатер султанов, связав руки да отобрав
все оружие - даже кинжал заветный, византийской работы с сердоликами. Эх,
князь, князь, что ж ты наделал! Как же ты теперь исполнишь обещание свое?
Как убьешь султана без оружия? Сжалось сердце у царя Лазаря: "Предал меня
тот, кого за сына почитал". А Вучище ухмыляется: "Что я говорил тебе,
господарь?"
Гремит битва, конца-края ей нет. Бьются сербы насмерть, да не одолеть
им турок. Притащили князя Милоша в шатер султанов, бросили лицом оземь, как
скотину - лежи, князь, думай о чести своей погубленной. Тут вдруг шаги
слышны, голос звучит знакомый:
- Негоже тебе, светлый князь, лежать, как быку на бойне!
Мелькает кинжал булатный, и путы падают с рук княжеских. Поднимает
глаза князь. Пресвятая Богородица! Баязид?!
- Узнал, князь? А я-то тебя сразу заприметил - таких, как ты, не
забывают.
- Откуда ты тут? Таки лазутчик? - князь спрашивает.
Плетью ударяет за эти слова янычар князя Милоша:
- Как с сыном султана говоришь, неверный?!
- Оставь нас, Али, - наказывает ему Баязид.
Уходит янычар согнувшись, не смеет он господина своего ослушаться, хотя
и не нравится ему пришелец-северянин. За ослушание у турок - верная смерть.
- Эх, князь, князь, - говорит змей-Баязид, - не догадался ты, кого в
Будве потчевал. Не знал, что у султана два сына? Скоро отец мой придет сюда
с людьми своими, хочу приготовить тебя к встрече с ним. Желаешь быть рабом
султана? Добро. Будешь ползать на брюхе, сапоги его целовать.
- Не буду.
- Что ж ты тогда, светлый князь, делаешь здесь? Постой-ка, а не ты ль
обещался намедни убить султана? Мне все ведомо.
- Змей ты подколодный.
- Змей, говоришь? Спорить не буду, Всевышний нас рассудит. Только как
же ты хочешь убить султана? У тебя ж нет оружия. Видишь этот кинжал? Он