"Виталий Забирко. За стенами старого замка" - читать интересную книгу автора

всё давно припасено. Кроме того, я прекрасно знаю, что в твоих узлах и
чемоданах есть всё, что надо и не надо! - Тогда куда же это он? - Куда,
куда! Он у тебя дома, наверное, только этим и бредил. Спрашивается, куда
может побежать мальчишка в нашем селе? В Козинский замок!
Мать выпрямилась и всплеснула руками.
- Слушай, голова садовая, ты чем-нибудь думала?!
- А что? Что ты волнуешься?
- Она... - Мать задохнулась от возмущения. - Она ещё спрашивает! Там
же развалины!
Тётя Ага снова досадливо отмахнулась. - Ради бога, не смеши. Сама в
детстве все развалины облазила - с тобой что-нибудь случилось? Да и какие
там развалины! Одно название. При царе Горохе, может быть, и были
развалины, да уж давно все в землю ушли, да травой заросли. Кусок стены
только из земли и торчит. Развалины... Тоже мне сказала! Вон у меня погреб
за сараем провалился - так это развалины! Магазинчик находился на краю
села, у редковатой рощи, собственно и не рощи, а её преддверия - зарослей
кустов жёлтой акации. У крыльца магазинчика стоял хлебный фургон, и
рассерженный небритый дядька в белом мятом халате не первой свежести с
натуральной злостью вытаскивал из машины лотки с тёплым хлебом и швырял их
в приёмное окошко. Пекарней пахло на всю улицу. Камил приостановился, но
вид у дядьки был до того взлохмаченный и злой, что попросить у него ну хоть
кусочек, хоть горбушку, не отважился. Постоял, зачарованно глядя в
раскрытое чрево хлебного фургона, источавшее тёплый сытный запах,
вздохнул - что поделаешь! - и побежал дальше, вокруг магазинчика.
За углом он вспугнул табунок сварливых гусей, устроившихся здесь на
лежбище, выскочил на задворки... И застыл, уткнувшись в плотную стену
кустов. Тропы, такой, какой он представлял себе - хорошо утоптанной,
широкой, а может быть, даже и не тропы, а целой дороги, ведущей к замку, не
было. Сзади угрожающе шипели гуси, но он не обращал на них внимания.
Неужели тётя Ага обманула? Обида горьким комком стала подступать к горлу,
но тут за штанину ущипнул гусь, и он прозрел. - Болван! - заорал он на
гусака, и тот, мощно работая лопатками и жирной задницей, умчался в лопухи.
Какая может быть дорога, если сейчас на дворе средневековье, вокруг так и
рыщут псы-рыцари, всё вынюхивают, выспрашивают, разыскивают и предают огню!
Ох, голова-недотёпа! Он испуганно закрыл рот обеими руками, сел на траву и
прислушался. К замку может вести только хорошо замаскированная тропа,
известная лишь посвящённым!
Камил внимательно всмотрелся в выщипанный гусями лужок и среди
обглоданных калачиков и истерзанных лопухов увидел чуть приметную ложбинку.
Вот она - тропа!
Из посуровевшего, сразу ставшего мрачным, леса он услышал глухое
бряцанье доспехов, хриплый шёпот, храп коней, приглушённый топот обвязанных
тишь-травой копыт. "А ты не боишься?" - вспомнились слова тёти Аги. Нет! И
Камил смело шагнул вперёд.
И тотчас, откуда-то издалека, из самой глубины рощи, донёсся манящий
зов серебряной трубы.
Всё же тётя Ага была права, и Камил напрасно так беспечно отнёсся к
её предупреждению. Не успел он пройти по роще и двадцати метров, как из-за
кустов бесшумно вынырнули разбойники и окружили его плотным кольцом,
выставив перед собой длинные мечи.