"Игорь Забелин. "Кара-Сердар" (Научно-фантастическая повесть)" - читать интересную книгу автора

Абульгази либо как слуга, либо как тайный стражник.
Какие взаимоотношения могли возникнуть у Абульгази и Кара-Сердара?
Социальный барьер, их разделявший, был, конечно, очень высок - пленник
царского происхождения и обращенный в рабство нубиец, - куда уж, как
говорится, дальше! Но я склонен все-таки допустить некоторые отклонения от
общепринятых правовых норм. Впрочем, судите сами.
Они единоверцы - мусульмане, но мусульмане из разных стран. Один из них,
именитый, в будущем станет историком. По-человечески вполне правомерно
допустить, что он заинтересовался Египтом, а второй, неименитый, знал эту
страну хорошо и - натура, как мы знаем, художническая - наверняка обладал
достаточно пылким воображением, чтобы рассказывать увлекательно.
Понятно, Ибрагим не знал и не мог знать историю Древнего Египта. Но он
знал, что гробницы Долины Царей великолепны и что только могущественных
владык хоронят в таких гробницах.
Абульгази в "Родословном древе тюрок" скромно признается, что сам он
прямой потомок Чингис-хана. Конечно, это признание не для ушей кула, раба.
Но если кул рассказывает о великих царях прошлого, то как не осадить его,
как не поведать ему о несравненном, о величайшем из величайших, чья кровь
течет в твоих жилах?
Если вы помните, хроноскоп при анализе египетских и мангышлакских надписей
подчеркивал различие в профессиональной умелости создававшей их руки...
Совсем не исключено, что Абульгази использовал Ибрагима как писца, а может
быть, и повелел ему записать рассказы о Египте, заставив его таким образом
натренировать руку...
Но взгляды на искусство у них, бесспорно, были разными. Абульгази
наверняка был ценителем и знатоком архитектуры, декоративного орнамента,
изящных лирических газелей с их узаконенными бейтами-двустишиями, рифмами
и редифами... Ибрагим же рассказывал ему о скульптурах, о стенах гробниц,
расписанных загадочными сценами, о выступающих из-под песка колоннах с
вырезанными на них обнаженными фигурами... Ибрагим рассказывал о
соперниках аллаха - ему одному, творцу-муссавиру, дозволено творить людей
и животных, - и рассказами своими вольнодумец Ибрагим был страшен или
неприятен правоверному Абульгази.
Едва ли Абульгази откровенно выражал свою неприязнь: они оба мечтали о
свободе, и там, в Персии, Абульгази нуждался в Ибрагиме.
Они вместе бежали из крепости Табарек, благополучно добрались до знакомых
Абульгази мест и нашли приют у туркмен из племени эрсари.
Им-то и продал Абульгази-Бохадур-хан вольнодумца Ибрагима за два харвара
зерна.
... До сих пор у нас с Березкиным все сходилось как нельзя лучше.
Но вот какие исключительные обстоятельства вторично обращенного в рабство
Ибрагима превратили в грозного для Абульгази и Ануша-хана Черного
Военачальника?
Пришлось снова засесть за книгу, написанную совместно отцом и сыном.
Помните, у первого "Ибрагим", у второго "Кара-Сердар"?
Я нахожу для такого превращения только одно объяснение, но, по
обыкновению, оставляю за моими читателями право на собственное суждение.
Вот какие события (они описаны Ануша-ханом без каких-либо прикрас)
произошли вскоре после воцарения Абульгази в Хиве.
Заняв на престоле место Исфандияр-хана (тот умер как будто бы своей