"Елена Юрская. Возвращение - смерть " - читать интересную книгу автора

ситуации. Однако на скрипящем стуле заерзал и Виталий Николаевич.
- А вдруг они подпиливают нам ножки? - вдруг спросил Мишин. - Вы,
наверное, идите, а я ещё поколдую над докладной.
От его благородства хотелось даже плакать. Жаль только, что я не
знала, где здесь черный выход. А прыгать с третьего этажа как-то и не
солидно.
Анна Семеновна легко поднялась, сбросила переписку в сумочку и подошла
к зеркалу. Неужели будет красить губы? Фи, какая пошлость.
Ра-зо-ча-ро-ва-на. Но, нет. Она лишь притронулась к волосам и раздался
подозрительный треск. Мишин насторожился, Виталий Николаевич беспомощно
вжался в стул, Танечка испуганно хлопнула глазами.
- Татьяна, - настороженно позвала Анна Семеновна. - Должок.
Треск усиливался, на кафедре явно запахло жаренным. Громогласное
мишинское "ложись" и причитающее танечкино "досиделись" прозвучали
одновременно.
- Ложись, - снова скомандовал шеф.
А и что - мы люди не гордые. Даром, что костюмчик новый. Я упала на
пол и закрыла голову руками. В ноги мне уперлись нечищеные ботинки Виталия
Николаевича. Воцарилась спасительная тишина, нарушаемая поскрипыванием
половиц, по которым по-пластунски в нашу с Танечкой сторону полз Мишин.
"Что это вы, девочки", - засуетилась присевшая от испуга Татьяна Ивановна.
"Лежать всем", - прошептал Мишин и накрыл меня своим телом. Я только успела
подумать о том, что учения по ГО приносят некоторым большую радость, как
прогремел оглушительный, катастрофический, полуатомный взрыв.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ.

Старший следователь городской прокуратуры Дмитрий Савельевич Тошкин
любил осень. Вслед за Пушкиным, и потому что летом было жарко. Осенью
Тошкин становился романтиком, ему казалось, что горячечный город
выздоравливает с тем, чтобы мягко войти в холода. В хоккейный сезон.
Поближе к телевизору. Осенью в городе становилось спокойнее - раздобревшие
за отпуск горожане ещё не подсчитывали убытков, мало стремились на митинг
лихорадочно заготавливали на зиму картошку.
Но этой осенью Надежда решительно отказала ему. А любовь почему-то
нет. Выходило одно сплошное мучение, причин которого старший следователь не
видел, а потому терзался ещё больше. Отказала. Не из-за фамилии, не из-за
должности, не из-за несходства по принципиальным вопросам обустройства
дальнейшей жизни. А просто так. Не навсегда. А на пока. Женщины - чудные
люди. Да и люди ли? Зачем делать сложным то , что проще простого? Она
сказала: "Будем дружить душой и телом!" Так почему не жениться? И что за
дружба, кому за тридцать? И почему семь раз брачный обет давать было можно,
а восемь уже нельзя?
Бред.
Подобный бред Тошкин заметил и в окружающей среде. Он разлился по
городу и сконцентрировался в средствах массовой информации, к которым
Тошкин теперь стал относится с большим недоверием. А как иначе, если убитый
в прошлом году мафиози вдруг сделался национальным героем, пострадавшим от
рук тех, кому плевать на Родину. Фильм об этом герое, которого Тошкин
самолично допрашивал по поводу грандиозной перестрелки на площади, теперь