"Елена Юрская. Возвращение - смерть " - читать интересную книгу автора

понятна и эта вытяжка, и это односложное сухое, но исполнительное "да",
"да-да".
Жизнь участников собрания, между тем, шла своим чередом. Народ
разбился по интересам и вкушал паузу с наслаждением. Задорная немножко
рыженькая Танечка пыталась подслушать, о чем говорят Анна с Татьяной, я -
тоже. Но обе мы были вынуждены внимать глубокомысленному замечанию Виталия
Николаевича.
- А в свободное от занятий время я пишу пьесы и ставлю спектакли. Вот,
например, сейчас "Собаки и постели в неорганизованном пространстве
трубадуров". Звучит? А как отыгрывается. Загораются руки и на этом фоне
сверху падает тяжелый звонкий предмет.
- Кастрюля? - Танечка прыснула в кулачок, приглашая Виталия обидеться
и замолчать.
- Кастрюля? Может быть и кастрюля как символ вселенского варева. Да,
скорее всего это будет именно кастрюля. Спасибо, - Виталий галантно
поклонился и ножки стула под ним подозрительно скрипнули.
Мишин прикрыл трубку ладонью и шепотом скомандовал: "Всем проверить
прочность седалищных мест".
- Вот Надежда Викторовна уже упала сегодня, - добавил огорченный
невниманием Виталий Николаевич.
Анна Семеновна и Татьяна Ивановна с интересом посмотрели в мою
сторону. Ожидали, что я поделюсь впечатлениями? Странноведение какое-то -
право слово.
- Не переживайте, - улыбнулась Анна широко и искренне. - И не
обращайте внимания. Мы недавно отделились от кафедры СГД.
- Социально - гуманитарных дисциплин, - вставила Татьяна.
- Да, и они отдали нам, естественно, всю рухлядь. Кое - что ломается.
А некоторым кажется, что нас хотят вернуть обратно или объявить
несостоятельными. Война, одним словом.
- Ходят, проверяют наши документы. Протоколы собраний, индивидуальный
планы. Мы этими бумагами - во, с головой накрылись. А Вас что тут
предлагают читать?
- Культуру вроде, - неуверенно ответила я, понимая что у кого-то изо
рта сейчас будут доставать кусок хлеба. И если сей процесс произведется
моей рукой, то спасти меня от укусов может только хороший доктор. И
главное, я почувствовала, как не привыкла и не умею быть одинокой,
незамужней женщиной.
- Да там почти полторы ставки болтается. Поле не пахано, - засмеялась
Анна.
- Нюра, ну что ты пошлости всякие говоришь? - Татьяна виновато
засмущалась и отвернулась к окну.
- А чего и пошлости. Поле не пахано, баба - не трахана. Птицы давно
перестали нестись.
- Виталий Николаевич, как Вам сей опус? - Анна Семеновна лукаво и
смиренно. Я бы тоже хотела так достойно стареть, чтобы мудрость и кошелек
сочетались в моем облике, а лучше - повлияли хотя бы косвенным образом на
умственные процессы. Мне нравилась Анна Семеновна, хотя я не рискнула бы
выбрать её в подружки. Просто неохота быть фоном.
Мишин, наконец, закончил вколачивание своих "да" в серенький
мертвенький аппарат, потер виски и обратился к нам с речью.