Июнь 1918 (Стас)

Я слышал как меня звал Мишель, но не мог оторваться от лиц сидевших на телеге офицеров. Когда лошадь остановилась у платформы, и они стали слезать, стало видно что арестованные закованы в ручные кандалы, и еще - они все были сильно избиты.

– Стас! Зову, зову, ты что, оглох как Советник? Помоги забраться людям!

Только тут мой морок прошел. Каждого пришлось поднимать на руках, свои у них не слушались. Губерман почеловечней был, не столько бил, сколько стрелял. Тоже скотина конечно, но все же... Место мы им приготовили заранее, еще днем нам навезли матрацев со склада ЧК.

– Эй! - сказал угрюмый мордатый конвоир, -Не туда! - он показал стволом винтовки на голое железо.

– Сидеть здесь, суки белопузые!

Я дернулся вперед, но чья-то рука крепко держала меня сзади за ремень.

– Замри, Стас! - услышал я голос Командира, -Не мешай! Рано еще!

Подошел Мишель, с интересом уставился на охранников.

– Какие люди! - сказал он, -И без наручников! Вы что, так и будете сидеть здесь? А за знакомство?

– Неча нам с вами здоровкаться! - сказал угрюмый, в то время как маленький толкал его в бок: -Ну чего Мишаня! Человек дело говорит, за знакомство-то, а?

– Охолонь, зараза! Че, не видишь, они сами охфицерье, а може вообще - жиды! - указал он в нашу сторону, -Вишь одеты не по хрестьянски!

Ствол его винтовки упрямо смотрел в нашу сторону, он явно провоцировал нас.

– Оставьте их! - Командир пошел к машине, за ним потянулись и мы.

Машинист, уже несколько раз выглядывавший из своей будки обрадовался, получив отмашку, лязгнув буферами наш паровоз покатился на восток.

Мишка развлекался, тем что показывал Советнику два пальца и спрашивал: - Сколько?

Потом он стал приставать к нему, как тот сумел снять двух всадников двумя выстрелами, если у того в глазах двоится. Подошла Ирина и выгнала Мишеля вон.

Караульные наконец распределили свои обязанности, как я понял из обрывков их разговора долетающего на наш край платформы, мордатый полез на матрацы, а маленький остался караулить.

– Возьмешь на себя караульного!- сказал мне командир, -Подробности обсудишь с Минькой!

Мы обсудили, все свелось к тому, чтобы я стоял и не рыпался.

– Как научишься, - сказал Михаил, - пущу одного, хоть в лес за грибами. Офицеров не освобождать, до чемодана с документами не дотрагиваться!

Я не стал возражать, видимо есть план которого я не знаю. Это немного било по самолюбию, с другой стороны я понимал, что не соответствую. Мне бы студиозусов учить, а так получается, что меня учат. Михаил говорил чтобы я все время держал на мушке толсторожего, пока он управится с другим . В этом он весь. Почему он это делает? Почему всегда подставляется сам? А его друг - Командир, ничего не говорит и даже сам посылает его, хотя мог бы приказать мне или другому! А потом я понял, они берегут нас, учат, по-моему они так о нас и думают, что мы их дедушки, и делают работу лучше и чище чем мы. Может только Иван был хорошо подготовлен, да и то не уберегся. А на фронте сколько раз на разведку ходил! Два Георгия имеет, солдатский и офицерский.

Все прошло как по-писанному, Михаил просто подошел к охраннику, ударил его несильно в живот и отобрал винтовку, пока я держал на мушке здорового идиота.

– Ты все понял? - спросил он.

– В-в-се! - ответил дрожащий Сидор.

Ему не надо было повторять приглашение дважды, он прыгнул с платформы и будто растаял в воздухе, как привидение. Тем временем Мишка подошел ко второму, арестованные офицеры во все глаза смотрели на это, но никто не произнес ни звука, и ударом ноги по ребрам заставил того вскочить на ноги.

– Ты чe сучара?- заорал он и кинулся вперед, Мишель в это время загородил мне обзор своей спиной и я не видел что он ему сделал, только в следующее мгновение боров оказался у моих ног, офицеры возбужденно загалдели, а я машинально сделал два шага назад. Он махнул мне рукой подзывая поближе, и сказал какую-то глупую фразу, вроде: "Железо надо ковать, не отходя от кассы!". Подошел Командир. Михаил спросил его, где Ирина?

– С Алексом. - ответил тот.

– Хорошо! Стас, возьми шомпол и накали в печке! - с этими словами он смаху перерезал ремень и штаны сзади, оголив задницу охранника. Я сунул шомпол в печь, и быстро вернулся досматривать.

– Сейчас мы будем жарить говно! - сказал он, и офицеры одобрительно зашумели.

Мишель глянул на меня: -Смекалистый боец нам попался, а командир?

– Да уж куда смекалистый, до сих пор не могу в себя придти от его смекалистости!

Это он вспоминает вчерашний день, когда я поставил на печку банку консервов с гречневой кашей из рациона кавалеристов и кто-то меня отвлек, так что я забыл снять ее вовремя, и вместо пяти минут она простояла все десять, а когда я о ней вспомнил, они все уже сидели в каше с ног до головы. Мишель взял у меня шомпол и держа его на отлете сказал:

– Рассказывай, Васятка!

– Чево рассказывать-то, ничего не знаю!

– А все таки расскажи!

– Чево рассказать?

– Что знаешь, то и расскажи!

– Ничего не знаю, суки!

– За базар ответишь! - сказал Мишка, навернул на шомпол ершик для чистки ствола и ткнул его в нос конвоиру.

– Знаешь что это?

– З-знаю!

– Ну вот видишь, все-то ты знаешь, а не рассказываешь...

– Чего рассказать-то?

– Глупый у нас Васятка попался Командир, не хочет нам ничего рассказывать, бекает одно и тоже...

– Нет Минька, ты не прав! - ответил Командир, -Не глупый у нас Васятка, просто он помощи ждет! - Командир качнулся влево, поймав одного из офицеров за воротник, и перекинул его ближе к Васятке, из руки его выпал ключик от наручников.

– Немедленно по прибытии в Москву иду смотреть оперу "Горе от ума или Здрасьте я ваша тетя!" - сказал Мишель, -Что-то в последнее время я начал терять веру в человечество!

Он быстро обыскал псевдоофицера.

– Ого! - два браунинга, и что-то к спине прилеплено!

Он отодрал пакет набитый бумагами и сунул его носом в голую, полгода немытую задницу Васятки.

– Небось не помрешь! Итак продолжаем, знаешь ли ты Васятка за кого умер Христос? Христос Васятка умер вовсе не за то, чтобы такое дерьмо как ты и твой начальник пачкали землю...

В это время конвоир заорал и забился под рукой командира.

– Что это с ним, никак спятил от счастья?

– Он... он... - корчась от смеха сказал один из офицеров, -он его за жопу укусил! Ой, не могу!

Второй офицер только мычал что-то нечленораздельное и трясся как паралитик. Мишель ослабил нажим на голову второго Васятки, и тот заорал:

– Рассказывай им сволочь, или я тебя насквозь прогрызу!

– Вот, другой Васятка тебе дело советует, я же тебя уговаривал, расскажи да расскажи, а ты прямо как Маргарет Тэтчер, или какой-нибудь лорд Чемберлен, нет и все тут!

На шум из машины вылезла Ирина.

– Чего вы тут расшумелись? - спросила, и тут увидела картину Репина "Не ждали". Это Мишкино выражение, первый раз я хотел поправить его, но он сказал :

– Стас! Я прекрасно знаю, что эту картину написал Александр Сергеевич Пушкин на хуторе близ Диканьки, отвали!

Вот я до сих пор и отваливаю...

Ирина постояла секунду, вздохнула.

– Варвары! - сказала, и ушла.

– Давай Мишка, не тяни, видишь дама гневаются! - заторопил Командир.

– Хорошо, хорошо, расслабься! - ответил тот, -Кто будет первый?

– Я! - сказал Васятка номер два.

– ОК! - Мишель ударил первого по голове, и тот обмяк на железном покрытии платформы.

– Чтобы не подслушивал. - пояснил он, -Рассказывай! - предложил второму, тот глядел на нас растирая руками свой нос и рот.

– Их было трое, - он показал на офицеров, -везли бумаги за границу, а товарищ Никифоров ... он резко крутнулся из рук Михаила и бросился к чемодану. Я выстрелил. Он задегал ногами и затих.

– Ну вот и ясненько!- Командир взвесил на руке чемодан, -Килограмма два, или два с половиной...Вяжи его на спину Васятке! Стас! Что застыл? Помогай!

Совместными усилиями мы прикрутили чемодан так, что конвоир стал похож на большого шелкопряда в коконе, потом приковали убитого к живому, и все было готово.

– Буди его!-

Огонек сигареты Мишеля описал полукруг и завершил свой путь в ноздре Васятки. Раздался крик, запахло паленым.

– Что в чемодане, Васятка?

Тот ничего не отвечал, только налитые кровью глаза ворочались на его лице.

– Собственно, мы и так знаем! - сказал Командир, -У тебя был шанс Васятка, и ты его просрал, бери его Минька, пусть полетает немножко!

Они подняли на ноги то что осталось от наших несостоявшихся убийц, и поставили их в конец платформы.

– Летите, голуби! - сказал Командир и столкнул их с платформы . Раздался вскрик и темный ком упал на рельсы.

– Что там у вас? - раздался голос Ирины.

– Ничего, все в порядке герцогиня, просто кто-то сломал ножку. Вот господа, - продолжил Мишка, поворачиваясь к офицерам, -это урок для всех нас, у лжи короткие ноги! Так что давайте разберемся с вами, вопрос первый:

– Что это за бумаги? Начнем с вас, голубчик!

Мишель указал пальцем на офицера постарше.

– Могу я задать вам вопрос, перед тем как начну отвечать? - несмотря на синяки и ссадины, его глаза смотрели твердо.

– Да, конечно, - ответил Командир, -мы никуда не торопимся, пока... - добавил он.

– Почему вы отпустили этих двух, с чемоданом?

– Ну, не совсем отпустили - Командир почесал голову, -Это такой киндерсюрприз, не знаете? Это когда снаружи шоколадка, а внутри - игрушка, или бомба. Вы не обратили внимание, что за нами следует паровоз? Думаю пора, они уже должны были встретиться. В это время небо осветила яркая вспышка, и послышался раскат взрыва.

– Я ответил на ваш вопрос?

– Не совсем, откуда вы узнали что за нами следуют?

– Привычка оглядываться! Итак, отвечайте на мой!

– Вы конечно знаете, кто был Московским градоначальником во время бунта 1905 года? -спросил пожилой офицер.

Командир посмотрел на меня...

– Стас! Не мог бы ты позвать Ирину Андреевну? Я думаю, ей надо это послушать!

– Не трудитесь Станислав, я здесь... - ответила она выходя из тени, -Прошу вас полковник, продолжайте...

– Господа, имею честь представиться, полковник Темин Виктор Сергеевич, а вы, дражайшая Ирина Андреевна, как вы оказались здесь?

– Господа, давайте не отрываться от тела, как говорил Мопассан! - вмешался Мишель, -У нас не так много времени!

– До войны я служил в канцелярии градоначальника, потом фронт, в декабре 1917-го, мы вернулись в Москву, а еще через месяц нас взяли глупейшим образом, на квартире его матери - он кивнул на молодого офицера, - Какая-то сволочь донесла! Сидели в лабазе, в Замоскворечье. Генерала Рейнбот и вашего мужа, Ирина Андреевна, привезли примерно через неделю, они проходили по делу о шпионаже в пользу Германии. В один из дней генерал позвал нас троих, и доверил тайну. В 1905-ом, во время беспорядков, на улице был подобран городовыми убитый старичок. Он оказался хранителем Михайловского замка, там теперь Морской корпус размещается. В морге, куда его отвезли и составили акт, сторож обнаружил зашитый за подкладку пакет с бумагами, которые были немедленно переданы в канцелярию градоначальника. Анатолий Анатольевич лично заинтересовался ими, в то время как я не придал этому важного значения, о чем сейчас сожалею. Если коротко, это были планы и карты подземелий Московского Кремля и прилегающих к нему окрестностей. С отметками то ли кладов, то ли захоронений, к сожалению ...

– Достаточно, полковник! - Командир вынул нож, -Давайте посмотрим что в конверте, но я сильно сомневаюсь ... - с этими словами он разрубил конверт почти пополам.

– Что вы делаете?- вскричал полковник, -Это же ....

Листы чистой белой бумаги вывалились на колени Командира ...

– Начальничек хотел всех обмануть! - сказал Мишель подбирая один лист и глядя сквозь него на огонь, -Гербовая бумага Министерства Просвещения! - сказал он наконец.

– И где же настоящие бумаги? - спросил молодой офицер.

– У начальничка в сейфе, а думаю! - ответил Командир, -Ирина Андреевна, покормите гостей, через пол-часа наша остановка, мы выходим!

– Надо навестить начальничка, уж больно он хитрый! - сказал Мишель.

– Готовь Мишка Антилопу! - Командир обернулся, -Стас?!

– Будут нас ждать на следующей крупной станции?

– Здраво!

– Ирина?

– А когда вы меня слушали? - махнула она рукой, -Алексей-то еще плох...

– Деваться нам некуда, дорогая принцесса, с величайшим удовольствием я бы отвез вас в Париж, в Сент Жермен дю При!

– Это аббатство, Миша! - засмеялась Ирина, -Что мы станем там делать?

– Сражаться с гвардейцами кардинала! - Мишель выхватил нож и сделал выпад в мою сторону.

– Эй, эй! - закричала Ирина, -Какой же он гвардеец кардинала?!

– Минька, прекрати! - подал голос Командир - Иди лучше сюда, кое-что уточним, Стас а тебе что, особое приглашение надо? Смотрите сюда, - командир развернул трехверстку, -Мы примерно здесь, в семидесяти километрах от Троицка, он ткнул пальцем в зеленый массив, где-то через час будет переезд, если мы сможем сгрузить там машину, то к часу ночи мы будем у Васятки в гостях. Он нам должен кое-что, как вы?

– Ивана надо будет проведать. - сказал я.

– Его перевезти надо и спрятать, а то чекисты его замордуют! - поддержал Михаил.

– Тогда сначала в госпиталь! Алекса и Ирину оставляем в деревне, на обратном пути заберем.

– А почему вы называете их Васятками? - послышался голос полковника.

– А кто же они еще?

– Да, действительно, а я как-то и не подумал, именно Васятки! А с нами вы как решите?

– Вы остаетесь охранять Ирину и Алекса. По винтовке и цинк патронов - гарантирую!

– Понимаю, хотя и не согласен с вашим решением...

– Ну уж это как вам будет благоугодно, но приказ охранять моих людей остается в силе, до особого распоряжения, точка!

Тот только пожал плечами.

– Военные звания вы отменили, дисциплину тоже, даже не знаю, что вам сказать...

– Нас пять человек, господин бывший полковник, наша собственная маленькая армия, мы ничего не отменяли и никогда не будем, не мы, а вы виновны в том что случилось! Я еще ничего не знаю о вас, а вы фордыбачите здесь, человек, которого только-только спасли от смерти. Короче, вы будете подчиняться?

– Да, черт вас возьми!

– Тогда с вами все!- Командир повернулся и полез на паровоз разговаривать с машинистом. Скоро состав стал тормозить, и еще минут тридцать мы скользили медленно по железнодорожному полотну. Командир искал переезд обозначенный на карте. Когда мы наконец остановились, было около двенадцати ночи, высота до земли не более полутора метров, и Мишель сказал что проведет машину по доскам, если мы их правильно положим. Мы пробовали и так и сяк, но ничего не получалось, пока к переезду не подьехал совершенно пьяный мужичок на телеге. Он долго щурился на паровоз, потом привстал, вытянул руку вперед, сказал: -Слава Исусу Христу!-, и упал с телеги навзничь. Распрягать мы не стали, подвели вплотную по насыпи и Мишель скатился как по маслу. Советника задвинули в угол, погрузились и поехали. Паровоз дал прощальный свисток.

– Ты что сказал им? - спросил я.

– Военная тайна! - ответил командир, улыбаясь.

В первом же селе остановились у дома побогаче, с большими надворными постройками. Мишель развернул машину освещая фарами окна. Командир выскочил и постучал в ворота ступкой висевшей тут же на цепи.

– Хозяин открывай, гости в дом!

– Кого там черти носят? - Бородатый мужик вылез на крыльцо, загораживая глаза от яркого света фар.

– Открывай, быстро!

– Да идю я, идю!

– Сколько народу в доме?

– Дык я, да жена моя, болезная она, с печи не слезает! - говорил он, открывая ворота.

– Значит место есть, вот эти люди побудут у тебя до утра, мы приедем и заберем. И не стони-заплатим!

Мишель притащил четыре винтовки и патроны, мы попрощались и уехали.