"Зиновий Юрьев. Человек под копирку" - читать интересную книгу автора

ропускному пункту. Надо ехать туда.
Я нажал на педаль реостата и направил свой "шеворд" к
центральному проезду.
Мне сказали, что дежурный сержант свободен, я постучал и
вошел в его маленькую комнатку.
- Здравствуйте, сержант, - поклонился я и протянул вперед
правую руку ладонью кверху. К моей радости сержант улыбнулся
и ответил мне тем же жестом.
- Полицейский монах Дин Дики, - сказал я.
- Сержант Джеймс Нортон. Чем могу служить брат Дики?
- Кэрол Сиртакис вознесла молитву Священному центру об
исчезновении ее брата Мортимера Синтакиса.
- Да, мой сменщик сообщил мне об этом.
- Никаких следов?
- Нет, брат Дики. Можете проверить книгу регистрации са-
ми.
- Для чего? Скажите, а почему вы регистрируете движение
через КПП в книге? Ведь обычно, насколько я знаю, это делает
автомат: посетитель или житель ОП прижимает пальцы к опреде-
лителю, который удостоверяет личность и фиксирует имя на
пленке.
- Это верно, брат, но как раз позавчера, 25-го, наш авто-
мат сломался. Определитель личности уже починили, а регист-
ратор до сих пор неисправен.
Может быть, простое совпадение, подумал я. А может быть,
и нет.
- Вы не могли бы мне дать имена и адреса стражников, ко-
торые дежурили позавчера во второй половине дня?
- Пожалуйста, брат Дики.
Стражник второго класса Питер Малтби жил в стареньком
кирпичном доме, который наш двадцатый век, казалось, ухит-
рился обойти стороной. Выщербленный кирпич, на стенах подъ-
ездов автографы многих поколений детей, желтые голые лампоч-
ки в коридорах, неистребимый кошачий запах, нарк с остекле-
нелыми глазами на лестнице. А может быть, это и есть стигма-
ты нашего века? Впрочем, мне ли, рядовому помону, судить об
этом?
Я вырос в таком же доме, и мир, каждодневно наполненный
до краев ссорами, скандалами, упреками, завистью и злобой,
был моим привычным миром. Иногда мне казалось, что этот мир
постыдный, недостойный, что настоящие люди не могут жить
здесь.
И часто мне в голову приходила такая мысль - вот завтра
явится некто и позовет нас всех в ОП. И все будут счастливы-
ми и равными. И мир тех. кто живет на холмах, станет моим
миром. Но никто не приходил и не звал нас за собой. Как и
все, чего я желал в детстве, это было мечтой. Мечтой неис-
полнимой. Потом уже я узнал: равенства у людей быть не мо-
жет, ибо достижение равенства обозначало бы всеобщую энтро-
пию, уравнивание энергетических уровней общества и смерть