"Зиновий Юрьев. Альфа и омега" - читать интересную книгу автора

сейчас пропустит такт, а потом понесется вскачь, охлаждая все внутри и
обдавая горячим жаром лицо, но оно продолжало биться ровно и спокойно.
Фло подняла глаза и увидела Дэна. Она приветливо кивнула ему и
крикнула:
- Дэнни, как ты сюда попал?
- Приехал, Фло, - спокойно ответил Дэн. Ему было приятно ее видеть,
впрочем, как и ее спутника, молчаливого черноволосого мужчину, высокого и
широкоплечего.
- Знакомься, Дэнни, это Генри. Генри Фостер. Он тоже работает здесь.
- Очень приятно! - Фостер дружелюбно протянул Дэну руку, и тот с
чувством пожал ее.
- Хорошо, что ты здесь, - весело сказала Фло. - Народу у нас маловато,
и втроем нам будет веселее. Правда, Генри? - Она обернулась к своему
спутнику, и тот смущенно улыбнулся, кивнув головой.
Теперь Дэн знал, твердо знал, что должен испытывать в эту минуту боль,
острую боль. Он хотел бы испытать ее, ждал ее, понимая, что острая горечь
вернула бы его в нормальный мир нормальных чувств. Но ни боли, ни горечи
не было. Он мог их вызывать волевым усилием сколько угодно, но то были
пустые заклинания. Он даже произнес мысленно слова "боль" и "горечь",
ожидая, что они повлекут за собой и чувства, но слова оставались лишь
словами, пустой шелухой, хрустящей на зубах. Ему было хорошо и весело на
душе, ему нравились и Фло, и ее спутник, и с этим ничего нельзя было
поделать. Он поймал себя на мысли, что сказал про себя "она мне нравится"
вместо привычных слов "я ее люблю", но опять все это не имело значения.
Слова, просто слова.
Фостер отступил на миг от Фло и приветливо улыбнулся Дэну, как бы
уступая место, но Дэну не захотелось огорчать этого приятного, столь
симпатичного ему человека, и он покачал головой.
- Вы церемонны, как два старых высохших аристократа, - засмеялась Фло и
взяла их обоих под руку. - Давайте погуляем до обеда. Сегодня не так
жарко, как обычно.
Она была хороша, еще красивее, чем раньше. Нет, пожалуй, не красивее, а
привлекательнее. Ее светло-серые глаза все время смеялись, а губы жили
какой-то своей собственной жизнью: ни на секунду не застывали, то и дело
меняли выражение лица.
Дэн испытывал острую и горячую благодарность к Фло, и ее спутнику, и
доктору Цукки, которые заставили его чувствовать себя таким счастливым,
таким довольным всем на свете, каким он не чувствовал себя никогда.
Ощущение восторженной благодарности было так сильно, что в течение
нескольких минут он не в состоянии был вымолвить ни слова. Ему хотелось
мычать от счастья и трясти головой, как теленку на лугу.
Рядом с ним шла женщина, которую он любил, и Фостер, которого он любил,
где-то недалеко был доктор Цукки, которого он любил, и глухо урчал
бульдозер, который он тоже любил.
Дэн вдруг вспомнил, о чем хотел спросить Фло с того самого момента,
когда обнаружил в коробочке с ротором лишние пилюли, и выпалил вопрос,
прежде чем успел забыть о нем:
- Фло, ты рассказывала кому-нибудь в последнее время о моей язве и о
том, что я принимаю ротор?
- Конечно, - небрежно сказала Фло. - Позавчера меня расспрашивали, что