"Карл Густав Юнг. К вопросу об изучении психологических типов" - читать интересную книгу автора

"Потребность абстракции лежит в основе всякого искусства", - говорит дальше
Воррингер. Этими словами выражается важный принцип, находящий свое не менее
важное подтверждение в том, что больные шизофренией не только в своих
мыслях, но и в своих рисунках воспроизводят формы и фигуры, чрезвычайно
аналогичные тем, которые мы находим в произведениях примитивного человека,

4. Справедливость требует упомянуть здесь о попытке Шиллера формулировать
тот же контраст, что он называет наивным типом и типом сентиментальным.
Сентиментальный ищет природу, тогда как наивный и есть сама природа. Шиллер
прекрасно понимает, что эти два типа являются следствием преобладания
какого-либо из психологических состояний, встречающихся у одного и того же
индивида. "Не только у одного и того же поэта", говорит Шиллер, но даже в
одном и том же его произведении эти два рода психики часто сосуществуют. -
"Наивный поэт, - говорит далее Шиллер, - следует лишь природе и своими
ощущениям во всей их простоте, и все его усилие ограничивается подражанием и
воспроизведением действительности. Совершенным примером наивного поэта для
Шиллера является Гомер. Сентиментальный поэт, напротив, размышляет над
впечатлением, которое он получает от объектов... Объект здесь связан с
идеей, и на этом их соотношении основана вся мощь поэтического
произведения". Эти цитаты показывают нам, каковы типы, которые имеет в виду
Шиллер, и каково их совпадение с типами, интересующими нас.

5. Мы находим еще и другой, подходящий пример в противоположении,
установленном Ницше между аполлоническим началом и началом дионисийским.
Сравнение, которым пользуется Ницше для иллюстрации этих контрастов, весьма
поучительно: он сравнивает их с мечтой и опьянением. Во время мечтаний
индивид остается в самых глубинах своей души; в опьянении, наоборот, он
вполне забывается и, освобожденный от себя самого, окунается во
множественность объективного мира. Для характеристики Аполлона Ницше
цитирует Шопенгауера (7): "Подобно тому, как на бурном море, то
выбрасывающем, то поглощающем горы пенистых волн, моряк спокойно остается на
своем посту, доверяясь своей хрупкой ладье, так и человеческая особь посреди
мира страданий остается невозмутимой и ясной, с доверием опираясь на принцип
индивиду ации". "Да", - продолжает Ницше, - "можно сказать, что
непоколебимая вера в этот принцип и спокойная уверенность того, кто им
проникнут, нашли в Аполлоне наивысшее свое выражение; и можно даже признать
в Аполлоне наиболее прекрасное, божественное олицетворение принципа
индивидуации".

Следовательно, аполлонизм, как его понимает Ницше, является устремлением
внутрь себя, интроверсией. Дионисизм же, психическое опьянение, является в
глазах Ницше освобождением потока либидо, широкой волной разливающегося в
объектах. "Это не только, - говорит Ницше, - союз человека с человеком,
который заключается под обаянием дионисийских чар: это - сама обезумевшая
природа, враждебная или покоренная, празднует примирение со своим блудным
сыном - человеком. Земля добровольно предлагает свои дары, и дикие звери
скал и пустынь смиренно подходят. Колесница Диониса утопает в цветах и
венках; пантеры и тигры идут под ее ярмом. Представим себе образно "Оду к
радости" Бетховена и, давая волю нашей фантазии, окинем взором миллионы
существ, трепетно распростертых во прахе: это момент приближения