"Борис Юдин. Город, который сошел с ума " - читать интересную книгу автора

- А я сам тебе скажу, гражданин Васильев, как это понимать. - сказал
Фисенко и задумался, рассматривая расчесочку. Но, видно, ничего нового он на
расческе не увидел. Поэтому расческа заняла свое привычное место в нагрудном
кармане пиджака, а Фисенко продолжил, - А понимать это надо так: не наш ты
человек, Васильев. Не наш. Только прикрываешь ты, Васильев, свой вражеский
оскал личиной. Но мы тебе эти твои маски посрываем. Мало того, что тебя под
суд надо было отдать за недоносительство, так еще и изменщик Родины
оказался.
- Что Вы имеете ввиду? - спросил Васильев. Не то чтобы ему было
страшно.
Нет. Но неприятно было очень.
- А что имею, то и введу, - заржал Фисенко. А отсмеявшись, вынул из
ящика стола книжку, послюнявил палец, раскрыл книжку на нужной странице и
прочитал:
- Статья 58-1а. Измена Родине, т. е. действия, совершенные гражданами
Союза ССР в ущерб военной мощи Союза ССР, его государственной независимости
или неприкосновенности его территории, как-то: шпионаж, выдача военной или
государственной тайны, переход на сторону врага, бегство или перелет за
границу, караются высшей мерой уголовного наказания - расстрелом с
конфискацией всего имущества, а при смягчающих обстоятельствах - лишением
свободы на срок 10 лет с конфискацией всего имущества.[1]
- Ишь ты! Тридцать четвертого года указом пугает! - засмеялся
Васильев, - Ваш же классик предупреждал, что история повторяется, как фарс,
а вы повторить пытаетесь.
Фисенко тоже посмеялся за компанию, а потом посерьезнел:
- Фарс, говоришь? Хорошо. Будет тебе фарс. - и поднял трубку
телефона, - Лейтенанта Савина ко мне.
Не прошло и минуты, как в кабинет влетел веселый лейтенант и доложил,
что согласно приказа он прибыл.
- Ну, раз прибыл - займись. - дал указание Фисенко, - Задержанный
форсит.
Фарсу хочет.
- А может, трагедию сыграем? - с надеждой спросил Савин, - А то такие
артисты пропадают.
- Сказано фарс - значит фарс, - сказал капитан и поднялся, - Трагедию
как-нибудь потом...
- Есть на потом! - рявкнул лейтенант, - Тогда начинаем!..
И он раздвинул стену, словно занавес. И открылось мрачноватое помещение
со стенами, выкрашенными зеленой масляной краской. На дальней стене кнопками
был приколот плакат с гербом Советского Союза. А возле стены стоял стол,
покрытый газетами. И за столом этим сидели трое.
- Введите подсудимого! - устало сказала женщина, сидевшая в центре.
Васильев вгляделся - это была его мама в кожаной куртке и красной
косынке. Мужчин, сидевших по сторонам, Васильев тоже узнал. Дядя Ваня и дядя
Вася - соседи по, забытой уже, коммуналке.
- Встать! Руки назад! - рявкнул Савин, и в руках у него оказалась
винтовка.
Васильев встал и завел руки за спину. И это оказалось не так уж и
неудобно.
- Вперед! - прогремела следующая команда. - Шаг вправо, влево считаю