"Борис Юдин. Возлюби ближнего " - читать интересную книгу автора

продолжишь свой эксперимент.
- И то правда, - сказал Федор и начал раздеваться.
- Федя! Это что же такое на тебе? - вдруг спохватилась Ольга - Ты где
свои трусы оставил? Вот вы какую баньку себе устроили! Теперь я понимаю!
Теперь все ясно! - и заплакала.
- Ну, не шуми ты, раз не знаешь! - пояснил Федор, - Это мы с Колькой на
время трусами поменялись, тоже для эксперимента.
Федор пошел принимать душ, а Ольга все бурчала, да сопливилась по
поводу трусов. Баба она ж и в Африке баба.
А Федор мылся, задумчиво смотрел на воронку мыльной воды, которая
упрямо закручивалась справа налево и все повторял про себя:
- Не может быть! Ну, не может такого быть!..

Карьера

Cергей Семенович Морозов ввалился в общую гримерку. Сел на свой стул и
закурил, подавляя рвоту. Уже несколько лет, как его поташнивало от запаха
грима и пудры. Да вдобавок врезали вчера как следует после концерта. Ездили
в колхоз Авангард. Сеяли разумное, доброе вечное. Интересно, когда придет
пора убирать урожай? Правда Сергей Семенович плохо верил в то, что из их
посевов взойдет хоть что-нибудь стоящее. На обратном пути в придорожном
магазинчике затарились водкой и килькой в томате.
- Одно из двух, - размышлял Сергей Семенович, покуривая, - либо водка
была несвежая, либо килька.
По соседству Чеслав Антонович, уже приведший себя в порядок, начал
обуваться. Сергея Семеновича обдало волной такой вони, что он даже глаза
закрыл и затаил дыхание.
- Посмотри, Сергей Семенович, какие я туфли вчера на рынке оторвал.
Настоящая Италия.
- Лучше бы носки менял, а не туфли, скотина, - подумал Сергей
Семенович. Однако повернулся к Чеславу Антоновичу и туфли похвалил.
- Ну ка, покажите, друг мой, что за дефицит Вы раздобыли! - подошел к
Чеславу Антоновичу Абрам Львович, старый комик буфф. Подошел, посмотрел,
сопя и все еще вытирая лицо клочком лигнина, и изрек:
- Я Вас очень уважаю, Чеслав Антонович. И как актера и как человека. Но
купили Вы чистое говно. Эту Италию армяшки в подвалах нелегально лепят. Вот
попомните мои слова - развалится Ваша Италия через месяц.
Чеслав Антонович побледнел и, сорвав с правой ноги туфель, начал совать
им в лицо Абраму Львовичу:
- Нет, милейший Абрам Львович! Нет! Вы сначала посмотрите внимательно,
а потом охаивайте. Тут же русским языком написано - Маде ин Италия.
Абрам Львович только брезгливо отвернулся:
- А какое, собственно, вы имеете право русскому актеру в лицо всякое
такое совать?
Чеслав Антонович прекратил бледнеть и начал медленно наливаться
краской. И неизвестно, чем бы эта беседа закончилась, да в гримерку вошла,
поскрипывая на ходу, директор театра Дзинтра Язеповна. Неестественно худа
была Дзинтра Язеповна. Худа и ядовита. За эту ядовитость и за очки в пол
лица труппа звала Дзинтру Язеповну Коброй.
- Товарищи мужчины! - Начала вещать Дзинтра Язеповна с порога, -