"Холодная Зима" - читать интересную книгу автора (Маркьянов Александр В.)Место, координаты которого неизвестны Подмосковье, 40 километров от Москвы 27 августа 1978 годаСегодня, генерал милиции Соболев Владимир Михайлович сам сидел за рулем. Из здания автобазы он выехал поздно, в полседьмого вечера и целый час бросал машину из одного узкого проулка в другой, внимательно вглядываясь, не повис ли за ним хвост. Вариант с хвостом был вполне вероятен, война между КГБ и МВД по сути не затихала, она просто перешла в новую стадию, когда стороны собирают друг на друга весь возможный компромат, готовясь к новой смертельной схватке. К тому же если КГБшникам удастся определить истинное местоположение «контура» — это будет вполне достаточным поводом для активных действий по уничтожению самой опасной для Андропова структуры в МВД. Соболев помнил, как прошлый раз КГБшники ткнулись носом в грязь и теперь они безусловно не упустили бы возможности для реванша. Поэтому, отступления и упрощения в процедуре безопасности были недопустимы. Тот самый крутой съезд в кювет сразу за резким поворотом на Минском шоссе был немного виден, все-таки к объекту проезжало по несколько машин в день и колею никуда не денешь, как ни старайся. Когда машина, протестующее взвыв мотором, соскочила в кювет, генерал подумал, что подвеска на его верной «Волге» скоро точно накроется… В кабинете генерала Владимира Владимировича Горина, как и всегда, горел свет, и были задернуты шторы — обычно он работал допоздна. Раньше, во времена Сталина так работала вся страна, сейчас же в пять или шесть часов совслужащие срывались домой. Но Горин привычек не менял — тем более что работа в позднее время имела свои преимущества — например, что телефон молчит и тебя никто от работы не отрывает… — Что-то произошло? — обеспокоенно спросил Соболев — ты меня зачем так срочно вызвал? — Вчера я разговаривал с твоим сыном… — Во что он опять влип? — генерал Соболев обессилено откинулся на спинку стула — куда его вечно несет… — Ты не прав начет твоего сына и я тебе уже об этом говорил — жестко сказал Горин — он делает свою работу и делает ее более чем добросовестно. Раньше мы были такими же и все были такими же, это сейчас… Побольше бы таких как он — и вокруг было бы намного лучше. Или ты хочешь, чтобы он сидел в какой-нибудь конторке, перебирая бумаги с восьми до пяти? — Да нет, конечно… Просто ты меня то же пойми — это мой сын и он ухитряется каждый раз влезть в самое пекло. Что на этот раз? — Вот этого человека — генерал положил на стол фоторобот надо установить по твоей картотеке. Предположительно — двойка, московское управление. Кто-то из оперов. К завтрашнему дню сделаешь? — Сделаю. Так что же все-таки произошло? — Твой сын не бросил расследование по Беляковскому. — А чтоб… — Соболев с трудом сдержался — Он установил, что Беляковский в свое время был завербован товарищем, фоторобот на которого ты держишь сейчас в руках, этот товарищ представлялся опером из ГБ, ксиву[41] показывал. И более того. Через этого товарища Беляковский сумел вывезти свои сокровища за границу и вложить на счет в швейцарском банке. Причем, судя по всему, не он один. Соболев шумно выдохнул, путаясь переварить информацию — Сам то что думаешь? — Сам то… — задумался Горин — сам я думаю, что это вполне реальная схема. Ты ведь выходил, по-моему, на… Останина из Госбанка если память не изменяет. Он что-то такое говорил о том, что существует канал перекачки денег за кордон, и хотя сотрудники Госбанка в доле, контролируется это все через КГБ. И как только он это начал говорить, сразу — опа! И нет человека. Упал под поезд метро. А вот на кой черт он поперся в метро при том, что у него у подъезда персоналка с водителем — история об этом умалчивает. Помнишь? — Помню… неохотно проговорил Соболев — я и так и так крутился — глухо. Со смертью Останина — концы в воду. А копать по серьезному — значит, обозначать свой интерес. — Теперь Сергей потянул за этот клубок с другой стороны. Может быть, и вытянет чего… — Слушай… Подскажи что делать? Может его обратно домой перевезти, пусть пока у нас поживет? А? — Перевезти то перевези… — усмехнулся Горин — только если я хорошо знаю Сергея, никуда он не переедет. Ты лучше пробей по своим знакомым, чтобы на него пистолет оформили. Пусть рапорт напишет на получение оружия, а ты протолкни. И я помогу. Какая-никакая, а защита. — Вот только ему пистолета и не хватало — разозлился Соболев — как раз в его годы пистолетом махать! — Так мы и моложе были, махали — напомнил Горин — забыл совсем? Твой сын похож на нас в молодости, на тебя, на меня, на тех, кто вечно остался в том времени, на войне. — Да не забыл… Времена сейчас совсем другие. — Это верно, другие — улыбнулся Горин — если в войну враг был врагом, то сейчас враг не враг, друг не друг, а непонятно что. Каждый готов нож в спину всадить. Так что пистолет сейчас не меньше нужен… — Ладно, проехали… — Соболеву этот разговор стал неприятен — давай теперь по делам. — Давай — согласно кивнул Горин — ты что-то узнал по Кулакову? — Достоверного, конечно ничего нет… Тем более, что прах давно в Кремлевской стене покоится — очень удобно кстати, концы — в огонь. Тем не менее, мы проанализировали ситуацию, и нашли одну очень странную и настораживающую закономерность. И Гречко и Кулаков за несколько дней до смерти проходили диспансеризацию, причем если для Кулакова она была плановой, то Гречко должен был проходить ее в военном госпитале и гораздо позже. Но почему-то его заставили проходить ее в той же больнице Четвертого управления Минздрава. И через пару дней — оба умирают во сне и без всяких видимых причин. Догадайся, кстати, кто делал вскрытие? — Известно, кто… Специалисты четвертого управления Минздрава. «При вскрытии поставленный диагноз полностью подтвердился…» — Верно. И рулит в этом четвертом управлении… — Чазов… Чазов Евгений Иванович (10 июня 1929 Нижний Новгород) — советский кардиолог, академик РАН, доктор медицинских наук. В течение 20 лет (1967–1986) возглавлял 4-е Главное управление при Минздраве СССР — т. н. «Кремлевку». В 1987–1990 гг. — министр здравоохранения СССР. Член КПСС с 1962, с 1974 года — депутат Верховного Совета СССР. В 1953 г. окончил Киевский медицинский институт, поступил в ординатуру на кафедру госпитальной терапии кардиолога А. Л. Мясникова в 1-ом Медицинского институте в Москве, защитил диссертацию кандидата медицинских наук. Работал в Институте терапии АМН СССР младшим, затем старшим научным сотрудником, позже — заместитель директора института по научной работе. Научные интересы Е. И. Чазова формировались под влиянием директора Института терапии АМН СССР, лауреата международной премии «Золотой стетоскоп» академика АМН СССР А. Л. Мясникова. В 1963 г. Е. И. Чазов защитил докторскую диссертацию. С 1965 г. по 1967 г. Е. И. Чазов — директор Института терапии АМН СССР преобразованного в 1967 г. в Институт кардиологии (с 1976 г. — Институт клинической кардиологии им. А. Л. Мясникова) АМН СССР. С 1968 заместитель министра здравоохранения СССР и одновременно заведующий отделением неотложной кардиологии Института кардиологии им. А. Л. Мясникова. В 1967–1986 гг. Чазов — начальник IV Главного управления при Министерстве здравоохранения СССР. В 1976 г. Чазов стал директором нового Всесоюзного кардиологического научного центра АМН СССР (в 1991–1997 гг. — Кардиологический научный центр РАМН). В 1997 г. Кардиологический центр был преобразован в Российский кардиологический научно-производственный комплекс Министерства Здравохранения РФ во главе с генеральным директором Е. И. Чазовым. В 1968–1986 гг. Е. И. Чазовым — заместитель министра, а в 1987–1990 гг. — министр здравоохранения СССР. Е. И. Чазов стал признанным авторитетом, объединяющим деятельность российский и американских кардиологов. В 70-80-е годы Е. И. Чазов совместно с Б. Лауном (США) был инициатором создания и сопредседателем международного движения «Врачи мира за предотвращение ядерной войны», которому в 1985 г. была присуждена Нобелевская премия мира. Основные труды по проблемам тромбозов и инфаркта миокарда, метаболизма миокарда и недостаточности кровообращения. Редактор журнала «Терапевтический архив» (с 1973). Председатель Всесоюзного кардиологического общества (с 1975). В 1967 г. Е. И. Чазов избран членом-корреспондентом АМН СССР, в 1971 г. — академиком АМН СССР, а в 1979 г. — академиком АН СССР. Под его руководством защищено более 30 докторских и 50 кандидатских диссертаций. Автор более 450 научных трудов, в их числе 15 монографий. Заслуженный деятель науки России, Узбекистана и Киргизии. Член экспертного консультативного совета Всемирной Организации Здравоохранения. — Кто лечит, тот и вскрывает… Диагноз полностью подтвердился… А ведь Чазов в свое время Андропова спас, если бы он не дал ему справочку о состоянии здоровья, такую как надо — на пенсии бы уже был наш председатель КГБ СССР — усмехнулся Горин — что думаешь делать? — А что тут делать? Повторное вскрытие не проведешь, урны с прахом в Кремлевской стене. Можно наблюдение за Четвертым управлением установить, но толку то от него? Без толку. Только засветиться можно. — Это верно говоришь — задумчиво проговорил Горин, он уже просчитывал новую комбинацию — то, что уже сделано, не поправишь. Но ты ведь помнишь — для победы нужно опережать противника на шаг. Сейчас мы раскрыли, как действует противник — значит, мы должны опередить его. Андропов рвется к власти, это уже не подлежит сомнениям. Значит если появится новый претендент — его ждет то же самое… — И тут мы должны опередить Андропова! — понял замысел генерал Соболев — просчитать, на кого направлен удар и опередить его, а по возможности — и нанести ответный! Хорошая идея… — Только реализовывать ее придется тебе — сказал Горин — у меня нет ни свободной минуты сейчас. — Да я уж понял… Хоть намекни… — Извини — развел руками Горин — сам понимаешь, не первый день замужем. Могу сказать только, что скоро наступит время перемен. И очень больших… |
||
|