"Йоханнес Вильгельм Йенсен. Падение короля" - читать интересную книгу автора

наконец они добрались кое-как до Южных ворот и уговорили стражника, чтобы он
их выпустил. Под мостом вблизи городской стены обыкновенно дожидались на
воде лодки, которые сдавались внаем, но в эту ночь ни одной не оказалось на
месте. Осторожно ступая, приятели направились по узкой кромке берега на
восток и, пройдя довольно далеко, набрели на лодку; сломав замок, они сели в
нее и поплыли.
До стоянки кораблей надо было проплыть порядочное расстояние, и прошло
немало времени, прежде чем впереди блеснули сквозь туман корабельные огни.
Корабль, к которому они стремились, стоял крайним слева. После того как они
минут десять поработали веслами во тьме и сырости неприветливой ночи, они
увидели стоящую на якоре каравеллу, в туманной мгле возникла перед ними ее
высокая корма.
Каравеллу нетрудно было найти, на борту кипело такое празднество, что
слышно было издалека. Три фонаря - по одному на каждую мачту - озаряли
светом палубу и корабельные снасти, палуба кишела людьми. Вокруг трех
красных лун, подвешенных на мачтах, в туманном воздухе стояло широкое
сияние.
- Вот куда запропастились все лодки, - сказал Аксель, негромко
посмеиваясь, когда они проплывали под утлегарем. Действительно, вокруг
якорной цепи покачивалась бок о бок целая флотилия лодок.
Сверху гостей окликнули по-немецки, то был суровый голос начальника. А
над головами у них грозно разевал зубастую пасть резной дракон, которым был
украшен нос корабля.
- Gute Freunde![10]- громко отозвался Аксель и, выскочив из
покачнувшейся под ним лодки, ухватился за свисающую с борта веревочную
лестницу. Шкипер протянул ему руку и помог перелезть на палубу. Миккель
привязал лодку и последовал его примеру.
Возле мачт под фонарями стояли пивные бочки, вся палуба была уставлена
маленькими парусиновыми палаточками, занавешенными с одного конца. Кормовая
надстройка была ярко освещена изнутри, и оттуда доносились громкие звуки
флейт и свирелей, веселье и звон бокалов. Голоса были женские. И как же они
согревали душу среди соленых морских зыбей! Они напоминали о домашнем уюте,
сердце радовалось при звуках нежных голосов в неприютном и суровом
корабельном окружении. Просмоленные палубные доски ходуном ходили от
веселья, которое царило внизу и наверху, внутри и снаружи, весь корабль
плавно покачивался на волнах. Из люков высовывались края перин и подушек.
Возле Акселя и Миккеля послышались легкие шаги, кто-то приближался к
ним легкой походкой, но все же доски слегка пружинили под здоровой тяжестью
взрослого человека. Из помещения показалась девушка в светлых одеждах,
быстро направилась к ним и, не тратя лишних слов, стала обнимать гостей,
ластясь и воркуя, так что оба сразу почувствовали себя согретыми ее дивной
близостью.
Все вместе они пошли туда, откуда светил огонь фонарей, и были
встречены приветственными криками и подъятыми бокалами; едва взглянув в лицо
девушке, Аксель поспешно склонился; у нее были сросшиеся брови. Он склонился
и, запинаясь, спросил по-немецки:
- Как звать тебя, белозубая?
Она отозвалась низким бархатным голосом, словно давно ждала его прихода
и знала, что он появится:
- Люсия.