"Йоханнес Вильгельм Йенсен. Падение короля" - читать интересную книгу автора

кротость и чувствительность нрава - чинная дама с красноватыми веками. Детки
растут славные, послушные; сам Отто Иверсен торгует дичью из своих лесов и
разводит племенных бычков на продажу, дела у него идут на лад... В этот
самый миг, когда пришелец с хрустом раскусывает мозговую косточку,
малолетние дети Отто Иверсена крепко спят в своих кроватках, а в июне его
хрупкая и слабенькая жена снова должна родить. Так неужели можно допустить,
чтобы этот волк ворвался в семейное гнездышко и отнял у них последний кусок?
Ну уж нет! Матушка Отто Иверсена покоилась в обитом бархатом гробу под
плитами склепа, в этот миг сын вспомнил о ней... Не может быть, чтобы бог
так тяжко его покарал!
Аксель окончил еду, в усадьбе царила тишина. От стен тянуло сыростью.
Хозяин, застыв на месте, разглядывал своего посетителя. А тот, сидя за
столом, размышлял в это время, какой ночлег ему могут предложить в такой
захудалой усадьбе - придется заночевать среди уховерток под мышиную возню;
тут хозяин снова приблизился к столу, у него было такое выражение, словно он
только что вспомнил о каком-то несчастье. Лицо у него покрылось землистой
бледностью, рот совсем утонул в бороде.
- К сожалению, мы не можем предложить вам ночлега, - пробормотал Отто
Иверсен довольно невнятно, барабаня пальцами по столу и потупив глаза. - В
доме - больные, да к тому же наехали гости, так что уж...
Он поднял глаза.
Аксель уехал не мешкая, и никакое сожаление не стеснило ему сердце.
Выехав со двора, он тут же навек позабыл скупердяя хозяина. Через час он был
уже возле фьорда и остановился у дверей кузнеца. Навстречу ему на крыльцо
вышел Миккель.
В доме кузнеца они провели вечер в уюте и покое. Хозяйство у Нильса
Тегерсена было поставлено хорошо; он был женат и обзавелся детьми, но в
остальном мало изменился. Одетый в неизменный кожаный фартук, он показался
Миккелю таким же хмурым, как прежде, и таким же двужильным.
Миккелю повезло, потому что он застал старого Тегера еще живым; старику
было уж под девяносто. Он сидел в углу возле очага, ноги его были укутаны
толстым слоем соломы. Он почти оглох, и ум у него ослабел к старости, но
здоровье было еще хорошее. Сына своего Миккеля он так и не узнал.
За ужином Миккель все поглядывал на отца. Невестка старательно
ухаживала за стариком. Руки старого Тегера были такие белые, словно
покрылись плесенью, кожа пожухла, как вареная, на ней проступали выцветшие
водянистые пятна, но трясучка не особенно бросалась в глаза. Нильс рассказал
Миккелю, что восемь лет тому назад отец чуть не погиб под осыпью, забравшись
в старую торфяную яму. Нильс в это время был в городе и еще не вернулся, и
никому в доме не пришло в голову, что с Тегером могло что-то случиться.
Старика хватились только на следующее утро, отправились на поиски и нашли
его в яме совсем засыпанного, руки его были прижаты к телу, глаза широко
открыты; к счастью, под обвалом оставался доступ для воздуха, и он не
задохся. Но с тех пор как его завалило землей, он иногда мучается страхами.
После ужина Миккель подсел к старику. Он хотел поговорить с ним, но из
этой попытки ничего не получилось. Тогда он просто посидел подле отца, глядя
на его большую бессильную голову, заросшую густым волосом. Он узнавал
знакомые черты, хотя они почти утонули в зарослях бороды и усов, глаза
казались незрячими. На ушах и на лысине старика появились какие-то наросты и
пятна.