"Йоханнес Вильгельм Йенсен. Падение короля" - читать интересную книгу автора

- Вот так-то! - проговорил он, словно бы про себя. Миккель спросил,
сколько ему лет.
- Двадцать два года, - сказал Аксель и посмотрел на Миккеля взглядом
здравомыслящего человека. Затем он рассказал Миккелю, как он решил обставить
дело, чтобы не остаться на бобах; беда была в том, что он не мог сам
прочесть документа, он был написан по-еврейски.
Миккель вставил, что знает еврейский язык.
- Вот это да! - бросил Аксель, но между тем, перегнувшись через стол
навстречу Миккелю, он с блестящими глазами продолжал приглушенным голосом
свой рассказ:
- Я буду ждать удобного случая. Подожду, пока не встречу однажды
ученого человека, хотя бы священника, которому недолго осталось жить, и буду
следить за ним. И вот когда он уже будет при смерти, но еще не потеряет
сознания, тогда я попрошу его прочесть мой листок. Так будет всего надежнее.
А потом можно и не спешить. Когда захочу - приду, ковырну сапогом песок на
краю какой-нибудь заброшенной плотины, или где там еще хранится мой клад - в
кургане, может быть, или лежит в сундуке, зарытом под проезжей дорогой... И
вот я достану оттуда широкий золотой ожерелок - полновесную вещь старинного
червонного золота, что как жар горит. Сколько мне известно, меня ждет
законное наследство. Оказывается, на мое имя положены были деньги, и
немалые, которые я мог получить к своему двадцатилетию. Я их еще не
востребовал, а записку я получил и того раньше, когда мне исполнилось
восемнадцать, ее принес какой-то старичок. С тех пор я ее берегу. Небось не
пропадет! Сверху должны лежать золотые перстни, а под ними, на самом дне,
кожаный сверток, развернешь - а там шкатулка. На первый раз я выну один
золотой ожерелок и возьму перстень с камнем, чтобы на пальце носить, с
невиданным бриллиантом. А остальное пускай еще полежит, чтобы оно там
множилось. Представляю себе, как драгоценные камни шевелятся в потемках,
расползаются во все стороны и растут под землей. Мне только остается
ковырнуть пальцем и вытащить их на свет. Золота мне не надо, деньги тоже не
стану держать в кубышке, они у меня не залежатся; так и вижу - я еду, и
денежки катятся. Я хочу побывать в Кельне, и в Павию{32} хочу... А кроме
того, есть там мечи с роскошными рукоятками, золотые цепочки, пускай их
лежат спокойно до поры до времени в надежном месте.
Миккель, слушая его речи, потихоньку заулыбался и стал оглядываться в
безлюдном помещении:
- А не пора ли в постель?
Аксель сразу же согласился, и они поднялись из-за стола. Но улегшись в
гостиничную кровать, путешественники обнаружили, что овчины, которыми она
была накрыта, сопрели от сырости, и спать под ними невозможно. Ругаясь, они
улеглись одетые поверх одеяла, и Аксель тут же уснул.
Миккель долго лежал без сна. Внезапно он добродушно рассмеялся сам с
собой. Разные мысли теснились у него в голове - не то чтобы он вспоминал
прошлое или думал о чем-то определенном, а просто осознал вдруг свое
смиренное существование, свое привычное разочарование от постоянных неудач,
ощутил свое одиночество. И уже совсем проваливаясь в сон, успел вдруг
вспомнить этот клад червонного золота, который лежит себе неглубоко под
землей и только дожидается, когда кто-нибудь копнет верхний слой песка и
мелкого гравия, чтобы блеснули ему прожилки тусклого золота, словно
отростки, отходящие от зарывшегося в темные недра могучего корневища. И вот