"Михаил Яворский. Поцелуй льва " - читать интересную книгу автора

Широко вздохнув, я отложил в сторону винтовку и расстелил одеяло на
холодном, грязном полу. Когда закрыл глаза, в моем воображении начали
вставать обрывки событий минувших дней. Затем я заснул тревожным,
неспокойным сном.


"Варшава сдается"

Заголовок в Volkischer Beobacheter, 9.28.1939


"Ваше сообщение о введении немецких войск в Варшаву получил. Передайте
мои приветствия и поздравления германскому правительству".

Молотов, министр иностранных дел СССР


КТО УБИЛ МОЕГО ОТЦА

Как хорь, я шел следом за кем-то, где-то там, наверное, на том бугру
что был впереди. Капли дождя и лапчатые снежинки смешивались с потом на моем
лице, тонкими струйками стекая вниз. Я не мог вытереться, т. к. обеими
руками держал винтовку. Я был готов к любым неожиданностям. Один
неосторожный шаг и они могут заметить меня, мое тело изрешетят пулями, пока
я услышу их звук.
Еле волоча ноги болотистой дорогой, я медленно приближался к своей
цели. Остановился. Дождь перестал. Из-за туч выглянуло солнце. Я соскоблил
грязь с ботинок, одернул форму, обтерся.
На мне была форма австро-венгерской армии с несколькими медалями на
груди. Я понимал, что я сейчас - лейтенант кавалерии Его Величества Иван
Коваль. Шел я чванливо, по-офицерски. Наконец-то я заметил между деревьями
вход в пещеру. Из осторожности я повернув направо, чтобы меня никто не
увидел, и тогда боком проскользнул к входу.
Нацелив винтовку на вход, я выискивал хоть какие признаки жизни.
Прислушался. Припал ухом к входу. В невозмутимой тишине было слышно, как с
деревьев падали листья.
Я вошел в пещеру и оцепенел от сплошной тьмы и угрюмой тишины.
- Наконец ты пришел!
Меня пронзила холодная дрожь, когда я услыхал тот хриплый голос.
Повернувшись в направлении, откуда он звучал, я увидел кучу лохмотьев. А
среди них - лицо человека. Его зубы безостановочно цокали.
Господи, это невероятно! Мой отец! У него отсутствовало левое ухо,
которое оторвало шрапнелью во время Первой мировой.
Он не узнал меня.
- Солдатик, - сказал он наполненным болью голосом. - Я калека, у меня
сломаны обе ноги. Смилуйся - убей меня.
Он что, сдурел? Или все это мне кажется? Я начал отступать к выходу,
держа винтовку нацеленную на него.
Его лицо налилось гневом, он закричал:
- Не будь трусом, байстрюче![16] Убей меня!