"Михаил Яворский. Поцелуй льва " - читать интересную книгу автора

Коваль дал мне шесть злотых - награда за мое чистописание. Потом я погладил
свою школьную форму темно-синего цвета. Без нее нас не пускали в школу.
Каждая гимназия имела собственный номер в нашивке на левом рукаве. Наш
почему то был № 571.
Когда я уже вешал форму, то услышал голос пани Шебець: "Михась,
почтальон принес тебе письмо".
Это было письмо от мамы, датированное 30 июня 1939 года. Оно шло ко мне
свыше полтора месяца, - наверно, из-за начальника почты в Яворе, который
считает, что имеет право решать, когда какие письма отсылать и отсылать ли
их вообще.
Почерк моей мамы всегда впечатлял меня. Каждая буква была аккуратно
начерчена, словно египетские иероглифы, и стояли отдельно, словно поставлены
типографом.
"Добрый вечер, любимый сын Михаил!
После полевых работ твой отец и батрак быстро пошли спать, чтобы на
рассвете снова приступить к работе. Я тоже целый Божий день была в поле,
немного устала, но посмотрела на полную Луну и думаю, что там сейчас мой
ребенок делает? В такую ночь хорошо, по крайней мере, мысленно быть с тем,
за кем скучаешь.
Любимый сын, вечера в нашей Яворе прекрасны? мирные, тихие, звезды в
небе блестят как ангелы. Такими вечерами сердце наполняется безмолвной
благодарностью за Божье благословение, за то, что на свете есть достойные
люди, как пан Коваль.
Я так говорю не потому, что он взял тебя под свою опеку, кормит, дает
крышу над головой, оплачивает учебу. Уже только за это? земной ему поклон,
потому что не знаю, делал бы кто еще такое. Надеюсь, что ты это ценишь.
Знаю, в твои годы про это не думают, принимают все как должное, но я бы
утешилась, если скажешь ему как благодарен за его доброту к тебе.
Господь Бог свел пана Коваля с моими родителями и с другими из нашей
челяди, с тобой. Помнишь рассказ про Волка, нашего пса. Наверно вспоминаешь.
О нем вся родня гудела, а когда тебе было три-четыре годика, то должна была
каждый вечер рассказывать его тебе на ночь. Не припоминаю, что бы ты хоть
раз заснул, пока я не закончила. Но я никогда тебе не говорила, как появился
пан Коваль в Яворе.
Мои родители встретили пана Коваля через несколько дней, как потерялся
Волк. Ты наверно помнишь, как отец бежал от наступления австрийских войск,
боясь, что гусары повесят его за русофильство. Как-то неподалеку от Киева
австрияки неожиданно прорвались через российскую линию фронта, вынудив
россиян к беспорядочному отступлению. Внезапно мои родители с пятью
сыновьями и четырьмя дочками, среди которых и я - наименьшая, - оказались на
австрийской территории. Главное, мы тогда имели только одну телегу. Вторую,
с которой мы начали путешествие, вместе с конем у нас забрали российские
дезертиры. Даже, если бы австрияки нас не поймали, мы все равно не могли
идти дальше, потому что наш конь был убит шальной пулей.
Я смотрела, как братья снимают с убитого коня упряжь, когда услышала
крик отца: "Гусары! Гусары!". Из леса к нам направлялся гусарский отряд.
Напуганные, мы повыпрыгивали с телеги под мамину защиту. Отец начал
молиться, думая про себя: "Тут мне и конец".
Я слышала, как остановились кони, но раскрыла глаза, когда услыхала:
"Кто вы? Что тут делаете?" Я увидела небольшой отряд солдат в австрийской