"Челси Куинн Ярбро. Темные самоцветы ("Сен-Жермен" #7)" - читать интересную книгу автора

- Да, - произнес Иван тихо. - Конечно. Как каждый из нас.
- Батюшка, - запричитал Ярослав, вновь уловив в голосе государя
слезливые нотки. - То, что Стефан решил оказать тебе подобные почести,
весьма добрый знак. Митрополит уже объявил, что зрит в том Господню десницу
и что для Руси наступают новые времена.
- Новые времена? - Иван поднял руку и внимательно оглядел свои пальцы,
костяшки которых распухли и кровоточили. - Как они могут прийти, когда на
мне кровь моего чада?
- Милосердный Господь смоет ее, - машинально откликнулся Ярослав,
понемногу тесня царя к выходу из молельни.
Иван с неохотой прошел через дверь, которую со стороны коридора
обрамлял поразительной пышности иконостас, словно бы охраняемый двумя
гигантскими ангелами. Их позолоченные одеяния и крылья сияли, один держал в
руке перо, другой - копье. Иконы апостолов, теснившиеся вокруг них, также
имели золотые оклады.
- Тут - третий Рим, - многозначительно произнес Иван, трижды
перекрестившись. - Отсюда по новом пришествии будет править Христос.
Умудренный опытом Ярослав тоже перекрестился.
- Моление, батюшка, состоится в Успенском соборе, - сказал он,
неприметно вздохнув, ибо по давней традиции службы, на которых присутствовал
государь, надлежало вершить в соборе Михаила Архангела, где находили
последнее упокоение властители русских земель. Однако после трагической
гибели сына Иван упорно отказывался переступать порог этого храма, заявляя,
что все равно вскоре окажется там.
- Приятное место, - пробормотал Иван, позволяя скопцу увести себя в
лабиринт переходов.
Через какое-то время государь всея Руси покинул свои покои, уже
облаченный в роскошный, расшитый золотой нитью и усыпанный драгоценными
камнями кафтан. Его волосы были свежевымыты и расчесаны, а на голове
красовалась опушенная мехом корона. Теперь он казался совершенно другим
человеком - величественным и властным, и только люди, хорошо с ним знакомые,
могли распознать нечто болезненное в мерцающем блеске его глаз и едва
заметном дрожании рук.
За порогом покоев Ярослав препоручил государя заботам Бориса Федоровича
Годунова. Будучи братом жены царевича Федора, тот, действуя энергично и
осмотрительно, успел возыметь при дворе немалую власть. Скопец шепотом
предупредил:
- Он плох, ибо не спал всю ночь.
- Понимаю, - отозвался Борис, склоняясь в глубоком поклоне. - Доброго
тебе здравия, батюшка. Да прольет на тебя Господь свою милость, - сказал
громко он и, перекрестившись на иконы, жестом велел страже распахнуть
створки тяжелых дубовых дверей.
Иван стоял, не сводя глаз с икон.
- Они наблюдают за мной. Куда бы я ни двинулся, они смотрят.
- Напоминая, что Господь все прозревает, - мягко заметил Борис. -
Пойдем, батюшка. Все уже собрались. Но служение без тебя не начнется.
- Да уж. - Иван горделиво выпрямился и увидел стрельцов, стоявших двумя
шеренгами по обе стороны от дверей. - Вот, - указал он на них, - вот люди,
какими крепка наша матушка-Русь. На земле нет им равных.
- Верно сказано, батюшка, - согласился Борис, стараясь ласковым тоном