"Ник Япп, Мишель Сиретт. Эти странные французы ("Внимание: иностранцы!" #0) " - читать интересную книгу автора

всего меритократия1.
В США считается, что любой человек может достичь всего на свете, если
по-настоящему этого захочет. В Великобритании установка несколько иная:
любой может достичь всего на свете, если докажет, что он на это способен.
Во Франции же уверены: любой может достичь всего на свете, если получил
соответствующую квалификацию, ну а если он ее получил, то ему попросту
обязаны предоставить возможность достичь всего, чего он хочет, сразу же,
как он докажет, что шел к своей цели правильным путем, соблюдая
общепринятые нормы и условности.
Перед умом французы поистине преклоняются. Наибольшее уважение и
любовь у них всегда вызывали продукты интеллектуальной деятельности, то
есть одновременно Ума и Чувств. Они способны поклоняться как идеям, так и
тем, кто эти идеи создает. Именно поэтому французские политики различного
масштаба получают возможность выступать с любыми самыми дерзкими,
фантастическими, дорогостоящими и, в общем-то, нелепыми прожектами, которые
просто обречены на всеобщее одобрение (даже если ясно, что впоследствии они
могут закончиться страшным провалом) именно потому, что изначально были
столь дерзкими, фантастичными и т.д.
В 80-е годы, например, французы начали лихорадочно искать нефть под
Парижем. Остается лишь восхищаться их способностью питать столь дикие,
пугающе несбыточные надежды.
У них хватает смелости бесконечно экспериментировать, терпеть неудачи
и снова ставить эксперименты - поистине это народ, не обремененный
собственным прошлым, а всегда готовый использовать настоящее как трамплин
для прыжка в будущее и упивающийся этой своей способностью!


Страстная любовь к собственным корням

Население Франции и Англии примерно одинаково, но площадь Франции
превосходит площадь Англии более чем в два раза. Именно поэтому каждый, кто
приезжает во Францию, прежде всего испытывает ощущение простора. Места
здесь, казалось бы, хватит на всех.
Однако французам отнюдь так не кажется. С их точки зрения, во Франции
просто негде повернуться. И не только потому, что они недолюбливают (хоть и
скрывают эту неприязнь) иммигрантов, которые селятся во французских домах и
особняках и лишают коренных жителей рабочих мест, но и потому, что
французам свойственно болезненно-собственническое отношение к каждой
канаве, куче навоза и кусту крапивы на родной земле.
Земля - точнее, владение ею, - может послужить тем самым яблоком
раздора, из-за которого рушатся тесные родственные и семейные узы,
распадаются благополучные крепкие браки. "Жан де Флоретт" и "Манон ручьев"
были отнюдь не выдумкой Марселя Паньоля2. В первом фильме герой, которого
играл Жерар Депардье, застрелился, во втором - повесился. И все из-за
земли! Но каждому французу близки и понятны переживания обоих киногероев.
Единственным долговременным и действительно ценным достижением
Французской революции французы считают то, что она дала народу землю,
которую не отнимет ни один родственник-интриган, явившийся вдруг невесть
откуда.
Исключением из правил в подобном трепетном отношении к земле