"Участь свою не выбирали" - читать интересную книгу автора (Малиновский Борис Николаевич)

Урок "храбрецам"

Через сутки наш полк выгрузился севернее Выборга и после ночного марша занял боевой порядок на границе с Финляндией, которая тоже объявила нашей стране войну. Был получен приказ поддерживать пограничников и пресекать любые попытки нарушения границы, ставшей отныне линией фронта.

Командир нашего дивизиона, капитан Евгений Леонтьевич Кудряшов, устроил наблюдательный пункт на скалистой высотке, заросшей редким и невысоким сосновым лесом. Наблюдательные пункты батарей выдвинулись вперед – к самой границе. На склоне вашей высотки, обращенной к поляне, находился недостроенный дот. Он был пуст, а вход в него закрыт. На самом верху сопки, под деревом, ставшим нашим наблюдательным пунктом, мы выкопали в каменистом грунте маленькие окопчики. А на склоне, обращенном к границе, вырыли окоп для разведчика с ручным пулеметом.

Я залез на дерево, поудобнее устроился на раскидистых ветвях и стал рассматривать в бинокль раскинувшуюся впереди местность, сличая ее с картой. Сначала все сливалось в бесформенную зеленую массу, покрытую дрожащим летним маревом. Но постепенно линия границы начала проясняться. Хорошо просматривались две сопки, отмеченные на карте и расположенные вблизи границы. Наполненный ожиданием чего-то необычного, я до боли в глазах всматривался в то место, пытаясь заметить какое-либо движение. Но ничто не нарушало лесного покоя.

Ни я, ни разведчики, сменившие меня, не обнаружили никаких целей. Тишина стояла и ночью. Какой же это фронт?!

ОТ СОВЕТСКОГО ИНФОРМБЮРО

Из вечернего сообщения 29 июня 1941 года

29 июня финско-немецкие войска перешли в наступление по всему фронту от Баренцова моря до Финского залива, стремясь прорвать наши укрепления по линии госграницы. Неоднократные атаки финско-немецких войск были отбиты нашими войсками. В результате боев за день противник, оставив в целом ряде пунктов сотни убитых и преследуемый огнем нашей артиллерии, отошел к своим укреплениям.

Дни стояли жаркие, солнечные. Наше отделение разведки из пяти человек так и оставалось на наблюдательном пункте. Остальная часть взвода управления располагалась в районе огневых позиций, километрах в пятнадцати.

На четвертый день, успокоенные тишиной и разморенные от жары, бойцы собрались у окопчиков послушать рассказы пришедшего к нам помкомвзвода, который участвовал в боях с белофиннами и был награжден медалью "За отвагу". Командир дивизиона ушел на наблюдательный пункт одной из батарей. Мы стояли группой, изредка окидывая взглядом белевший за стволами деревьев двухэтажный дом пограничной заставы. Вдруг помкомвзвода упал ничком, хотя, как нам казалось, оснований для этого не было: негромкие разрывы в районе заставы и долетавшие со стороны границы звуки далеких минометных выстрелов не произвели на нас никакого впечатления. Увидев распростертого у наших ног помкомвзвода, только что рассказывавшего о своем боевом прошлом, бойцы, как по команде, громко расхохотались. А он, стыдливо улыбаясь, стал подниматься с земли. Вдруг страшный свист и грохот взорвавшейся рядом мины уложил всех на землю. Но лишь кончили шипеть осколки, как все сразу же вскочили на ноги. Вспоминая наши судорожные броски на землю, мы показывали руками друг на друга, давясь от смеха: оказывается, и сами не такие уж храбрецы!

Война с ее кровью и смертями тогда еще не воспринималась нашим сознанием, а отсутствие опыта метало понять всю опасность происходившего. Однако долго ждать не пришлось. Кругом стали рваться мины. Мы снова распростерлись на земле. Кое-кто бросился в окопчики, но они оказались так малы… Жуткий вой летящих мин, их оглушительные разрывы, ливень свистящих и шипящих осколков и выброшенных взрывами камней, молотивших по деревьям и всему вокруг, заставляли неистово вжиматься в землю. Мое тело словно отделилось от сознания и действовало без его подсказки, инстинктивно вздрагивая и сжимаясь при каждом разрыве, свисте, ударе. Казалось, этот жуткий обстрел никогда не кончится… Наконец настала тишина, нарушаемая лишь шуршащими звуками падавших на землю осколков. На смену взрывам и вою пришел острый запах горевшего тола и земляной пыли.

Теперь уж всем нам стало не до смеха. Оглядевшись, я увидел свободный окопчик и кое-как втиснулся в него. Мелькнула мысль: "У подножья высотки, где было особенно много разрывов, дежурил с ручным пулеметом разведчик Кольцов. Что с ним?" Не раздумывая, вскочил и побежал вниз. Оглушительный разрыв взметнул землю совсем рядом, когда я свалился на голову разведчика. На мое счастье, его окоп оказался поглубже и места хватило обоим.

Обстрел временно прекратился. Финны перенесли огонь на пограничников, и теперь сильная автоматная и минометная стрельба, разрывы мин раздавались впереди нас, где проходила граница. А по нашей высотке стелился едкий дым с резким противным запахом.

Одна из наших батарей открыла огонь. Стокилограммовые снаряды 203-миллиметровых гаубиц с шипением пронеслись над нами и разорвались где-то в районе перестрелки. К ней присоединилась вторая, третья. Вражеские минометы замолчали.

Пользуясь перерывом в обстреле, я перебежал обратно и забрался на НП. То, что увидел там, было совсем не похоже на привычную для моих глаз картину. Лес в районе границы затянуло сизовато-серым дымом. Бурые фонтаны из земли и камней, выбрасываемых при взрывах снарядов наших гаубиц, то и дело поднимались над приграничной сопкой, откуда финны вели автоматный и минометный огонь. Дом заставы горел. Выросшее над ним большое облако желтого цвета быстро двигалось в нашу сторону. "Может, финны применили отравляющие вещества?" – подумал я и, спустившись вниз, приказал проверить и приготовить противогазы. Все напряженно ждали, что будет дальше. Бойцы зарядили винтовки, а я вытащил наган и держал его в руке…

Постепенно стрельба стихла. Облако над заставой превратилось в редкий, стелющийся по земле дым. А мы еще ждали, что вот-вот обстрел начнется снова. Внутреннее нервное напряжение, возникшее с первых минут обстрела, не проходило. Не выпуская нагана из руки, я настороженно обошел высотку и вернулся на НП. Пока меня не было, бойцы одной из батарей принесли убитого связиста-красноармейца Сузи, финна по национальности, лучшего лыжника дивизиона. На опаленное взрывом и израненное осколками лицо бойца было страшно смотреть. Задержись я на секунду, когда бежал к разведчику, и мой благой, но неразумный порыв закончился бы тем же.

За ночь на склоне высотки построили блиндаж и утром, вконец обессиленные, забрались в него, оставив на НП разведчика и связиста.

Шел девятый день войны. На Западном фронте немецко-фашистские войска, захватив Минск, продолжали стремительное наступление. Однако мы об этом тогда еще не знали.