"Эйми Ямада. Час кошки " - читать интересную книгу автора

прежде вещи. Перестает забавлять сконфуженная улыбка близкого человека,
который нечаянно вывалил сахар в чашку с кофе, неуклюже тряхнув сахарницу с
жестяным носиком, не радует и не умиляет древняя бутылочка из-под мускусного
масла с полустершейся надписью, - словом, когда утрачивают прелесть подобные
мелочи, бережно хранимые в сердце, значит, началась новая любовь. И теперь
мои вкусовые рецепторы будут воспринимать только табачный дым, алкоголь и
сперму очередного возлюбленного.
На первый взгляд это похоже на мучительную болезнь, но с возрастом
начинаешь привыкать к подобному состоянию, как к отвратительному вкусу кофе,
в который плеснули слишком много молока.
Все произошло потому, что я переоценила себя и оттого проиграла. Для
посторонних это, вероятно, так и останется заурядной интрижкой. Вот и
чудесно. Ведь если кто-то узнает, как все обстояло на самом деле, то лучше
мне умереть. Все остальные воспоминания - дым, а любовные игры, которыми я
увлекалась когда-то, просто детская глупость. Теперь я прозрела истину.
Потому что узнала, что это такое - сгорать от желания. Я вожделела его - и
ничего другого в моей жизни не существовало.

1

- Открой окно! - сказала я.
Ни малейшей реакции.
- Ди-Си, да открой же окно!
Из приотворенной двери ванной комнаты клубами валил пар, окутывая белым
облаком мою постель. Мне даже послышался свист, с которым он вырывался
наружу. Когда я проснулась, ресницы у меня были совершенно мокрые, как будто
я плакала во сне. Ненавижу это ощущение! Причин плакать решительно нет,
просто этот придурок Ди-Си опять напустил в комнату пару...
Я уже не раз устраивала ему разнос за то, что он, принимая душ,
неплотно прикрывает дверь. У него привычка такая - париться до полуобморока.
Сначала-то он дверь закрывает, как надо, но потом в ванной становится нечем
дышать, и его так припекает, что он все-таки приоткрывает щелочку, негодяй!
А сегодня, пользуясь тем, что я сплю, вообще не спросил разрешения. Просто
кретин какой-то...
Я в бешенстве вскочила с постели и зашлепала босиком по дощатому полу,
чтобы открыть окно, на ходу расчесывая волосы пальцами.
Послышался отвратительный треск. Я посмотрела на свои пальцы: один
ноготь надломился, и из него торчал оборванный волос. Меня снова охватила
злость на Ди-Си. Это об него, придурка, я обломала ночью ноготь! И в его
твердом, как булыжник, плече еще торчит кусок моего серебристого ногтя, не
иначе! Черт бы его подрал! Испортить такой маникюр... Но Ди-Си, в общем-то,
ни при чем, это моя промашка. Просто ногти у меня слабые, ломаются, как
только отрастают чуть-чуть длиннее, чем надо.
Открыв окно, я оглядела окрестности со своего четвертого этажа. Солнце
стояло прямо в зените. Майское солнце было таким же горячим, как мое тело. Я
почувствовала себя вялой и томной, как беременная кошка на исходе весны, и
обессиленно опустилась на стоявший у окна стул. Сперма Ди-Си медленно
вытекала из меня, расплываясь пятном на ночной сорочке.
Я включила радиоприемник, закурила и швырнула смятую пачку в угол.
Ничего, Ди-Си потом подберет и выбросит куда надо.