"Ирина Павловна Якубовская. Генерал Дима: Карьера, Тюрьма, Любовь " - читать интересную книгу автора

Бирштейн. Вроде бы они нашли общее. Таким образом, он приблизился к
"папе". Но дело в том, что этот самый Коржаков заявил официально неделю
назад, что он не успокоится, пока тебя лично не уничтожит.

Как говорится, без комментариев.

Сообщение ТАСС

"Санкт-Петербург, 22 декабря (корр. ИТАР-ТАСС). Причины и подробности
задержания в минувший вторник адвоката Дмитрия Якубовского
правоохранительными органами Санкт-Петербурга пока хранятся в тайне. Однако
некоторые наблюдатели полагают, что задержание связано с недавней кражей
рукописных раритетов VI-XVIII веков из Российской национальной библиотеки.
Общая стоимость рукописей по разным оценкам колеблется от 100 до 250
миллионов долларов США. Вес похищенного составил почти 100 килограммов. Не
исключено, что кража носила заказной (возможно, из-за рубежа) характер.
16 декабря стало известно, что все 90 раритетов найдены и хранятся пока
в сейфах Петербургского управления ФСК. По подозрению в причастности к этому
преступлению были задержаны трое граждан. Однако тогда же правоохранительные
органы отказались сообщить что-либо о подробностях проведенной операции,
ссылаясь на оперативную обстановку, которая может повлечь за собой новые
аресты не только в Петербурге".
Дима уже двое суток как был задержан и под конвоем препровожден в
Санкт-Петербург.

Кабинет № 5

Когда Якубовского перевели в "Кресты", более знаменитого человека в тот
момент там просто не было. Я, как и другие адвокаты, бегала в тот кабинет, в
котором он работал со своим защитником. Это происходило довольно редко,
московские адвокаты Димы приезжали раз-два в неделю, не чаще, но в тюрьме об
этом тут же становилось известно.
Это был всегда кабинет № 5. Хотелось заглянуть в дверь, увидеть
легендарного Якубовского, о котором писали все газеты. Тогда я знала о нем
то же, что и другие. Его называли генералом, хотя он им не был. Ему
приписывали несметные богатства, и это было не так. И вот человек-загадка
оказался так близко, что можно было даже заговорить с ним.
Правда, это было нелегко, потому что перед кабинетом стоял человек,
следивший как раз за тем, чтобы к знаменитому узнику никто не заглядывал. Но
все-таки можно было улучить момент, когда этот человек отходил по своим
личным надобностям. Тогда я заглядывала в кабинет и с каким-то понтом
спрашивала, нет ли свободного стола, хотя отлично знала, что нет.
Вообще, в "Крестах", как правило, в каждой комнате стоят два стола, за
которыми работают два адвоката или два следователя, но к Диме на подсадку
никого не пускали, не потому, что он не хотел этого, он-то как раз не прочь
был с кем-нибудь пообщаться, но администрация это запрещала.
Когда я заглядывала в дверь, Дима всякий раз оборачивался и улыбался во
весь рот своей потрясающей улыбкой, как он это умеет, и говорил, что, к
сожалению, свободного места нет.
Это продолжалось с января по июнь. В это время у меня были свои