"Елена Яковлева. Блефовать, так с музыкой" - читать интересную книгу автора

Если мое "официальное заявление" и произвело на Сомова впечатление,
то самое минимальное.
- Вы ее хорошо знаете? - спросил он невозмутимо.
- Кого ее?
- Ну, эту бывшую возлюбленную...
- Да откуда мне ее знать, когда я ее в первый раз видела! - выпалила
я в сердцах.
- Фамилия? Вы знаете ее фамилию?
- А она мне не представилась. Я немножко растерялась, потому что
только с его подсказки задумалась о совершенно очевидных вещах: моя
вчерашняя визитерша осталась для меня невзрачной бабенкой в старомодных
очках. И только. Но ведь как-то она назвалась...
- Кира? Ой, Вера! - Я так обрадовалась, что поспешила поделиться
своим открытием с Сомовым:
- Вера, ее зовут Верой, точнее - Верой Игнатьевной.
- Это все? - обреченно уточнил Сомов. Его смазливая физиономия
выражала глубочайшее разочарование.
- Все, - кивнула я. Может, кому-то это покажется странным, но Сомову
я нисколько не сочувствовала.
Раздосадованный добрый молодец зажмурился и беззвучно шевельнул
губами. Мне кажется, я даже разобрала, что он собирался сказать, но не
сказал: одно частоупотребимое нелитературное словечко. Я отвернулась и,
подперев рукой подбородок, задумчиво уставилась на опустевшую сцену.
- Расскажите-ка мне эту историю поподробнее, - спустя минуту выдавил
он из себя.
Я демонстративно вздохнула и занудным тоном пономаря изложила
обстоятельства вчерашнего происшествия. Сомову этого показалось мало, и он
заставил меня во всех подробностях описать, как выглядела явившаяся ко мне
накануне самозванка.
- Ничего особенного, - я презрительно скривилась. - Такая серенькая
мышка в очочках, глазки в кучку, носик остренький, не представляю, что он
мог в ней найти! - Я осеклась, потому что сказала лишнее.
Жаль, спохватилась я поздно, Сомов "оперативно" отреагировал на мою
оплошность, обронив с фальшивым сочувствием:
- Я вас понимаю, Галина Антоновна, я вас очень хорошо понимаю, и все
же...
Ох, лучше бы ему помолчать. Эта невинная на первый взгляд, к тому же
недосказанная реплика подействовала на меня, как спичка, брошенная в бочку
с авиационным керосином - я немедленно взорвалась:
- ..Какого черта, какого черта! Как вы мне все надоели! Оставьте меня
наконец в покое! Ну не нуждаюсь я в душеприказчиках, не нуждаюсь! Если вы
не в курсе, то спешу вас известить: на носу новый, двухтысячный год, до
него, между прочим, меньше двух недель осталось, и я хочу его встретить...
- Я запнулась, с удивлением обнаружив, что в гневном запале совершенно
неожиданно для самой себя очутилась на сцене.
- Продолжайте, прошу вас, - совершенно охамевший Сомов подбодрил меня
ленивыми аплодисментами, - довольно смелый текст для Снегурочки, по
крайней мере, на детских утренниках мне такого слышать не приходилось,
хотя... С тех пор как я присутствовал на подобном мероприятии в последний
раз - в костюме зайчика, если мне не изменяет память, столько воды