"Елена Яковлева. Милое чудовище" - читать интересную книгу автора

внимательных глаз. Мурино сердце екнуло. Все, началось, уже опознают,
подумала она.
А женщина рывком открыла дверь и провозгласила:
- Это она, точно она! Провалиться мне на этом самом месте!

***

Мура с упоением раздавала автографы. Но случилось это далеко не
сразу. А уже после того, как все счастливо разъяснилось, и разъяснилось в
ее пользу. Заглянувшая в кабинет женщина оказалась сотрудницей озерского
УВД и опознала в Муре вовсе не мошенницу, обирающую доверчивых старушек, а
кумира женских сердец - Алену Вереск. Лейтенант, правда, был совершенно к
этому не готов и какое-то время упорно продолжал ее подозревать. Зато
когда откуда-то явилась Мурина книжка с фотографией на обложке (между
прочим, более удачной, нежели в паспорте), он вдруг побледнел и
затрепетал. Причина такой резкой метаморфозы определилась довольно скоро:
жена бедняги, по его же словам, была ярой поклонницей Муриного таланта, а
посему он сильно рисковал. Чем? Навлечь на себя кары небесные своим
неуважительным отношением к самой Алене Вереск! Тогда Мура решила быть
великодушной и снисходительно его простила.
И вот она трудилась над автографами, чуть ли не высунув язык, ибо на
радостную весть об именитой гостье сбежалась практически вся женская часть
местного УВД. Ей даже пришлось устроить что-то вроде маленькой
читательской конференции, отвечая на разнообразные вопросы. Кстати, самым
распространенным из них был: "А с кого вы списываете своих героинь?" Мура
отвечала витиевато и уклончиво, чтобы не разочаровать поклонниц. Не могла
же она им откровенно признаться в том, что и героинь, и героев она
"списывала" с себя. В конце концов даже главный ее обидчик притащил
последний ее роман и, зардевшись, попросил:
- Подпишите, пожалуйста... Это для моей жены. Мура осведомилась, как
зовут жену лейтенанта, и сделала стандартную надпись на титульном листе.
Пусть помнит о ее великодушии!
Когда первое потрясение улеглось, женщина, признавшая в Муре Алену
Вереск, живо заинтересовалась, каким, собственно, ветром ее занесло в их
края, да еще и в столь специфическое место.
- На огонек заглянула, - загадочно ответствовала Мура, косясь на
лейтенанта.
Тот не стал запираться, выложил, как все было:
- Да ошибочка вышла, к сожалению. Ту стерву, что бабуль грабила,
прикидываясь работницей из райсобеса, мы так и не нашли... А тут... В
общем, Мария Георгиевна там на лавочке сидела, а старушки пожаловались
Потапову - ну, знаете Леньку Потапова, он как раз в том доме живет. Так и
получилось. А вы-то что же сразу не сказали, кто вы такая, нельзя же быть
такой скромной...
Честно говоря, сказать, что Мура скромница, было бы сильным
преувеличением, но свое знатное творческое имя она особенно не
афишировала. Потому что, во-первых, всегда справедливо полагала, что слава
найдет и на печке, а во-вторых, псевдоним этот с недавних пор ей уже не
принадлежал, и теперь еще предстояло подумать о том, как сделать новый не
менее громким.