"Алексей Яковлев. Прощание славянки" - читать интересную книгу автора

лох, не оплативший катание. Меня колотило. К утру начал выходить хмель.
- Леня, - жалобно позвал я Котяру, - Леня, будь человеком.
- А я разве не человек? - обиделся Котяра. - Кто же я тогда по-твоему?
Мне не хотелось вдаваться сейчас в его загадочную морфологию.
- Леня, - с трудом выдавил я, - все мои деньги у тебя...
- Ну-у? - вопросительно мурлыкнул Котяра.
- Купи хоть бутылку пива. Мне плохо... Понимаешь?
Котяра поскреб грязным пальцем рыжую пушистую бакенбарду:
- Пиво - это громоздко.
- Почему? - затосковал я.
- Потому что компактней сотку коньяку!
Меня поразила исчерпывающая логика Котяры. Я грустно поглядел на темные
окна "Литературного кафе" напротив:
- Только где его сейчас возьмешь?...
- В рубке, - отрезал Котяра и подтолкнул меня в спину, - спускайся в
каюту.
Каюта нашего катера показалась мне то ли волшебным сном, то ли
декорацией исторического кинофильма. Стены и потолок были отделаны янтарной
карельской березой. Между сверкающими, начищенными иллюминаторами тускло
светились бронзовые бра. По бортам каюты разместились бархатные голубые
диванчики. У передней стены перламутровый столик на резных ножках, а над
столиком в старинной раме под стеклом висела карта Балтийского моря,
почему-то на немецком языке. А над картой портрет сурового солидного мужчины
с могучей челюстью. Лицо мужчины мне было смутно знакомо... Но я не успел
вспомнить.
Котяра открыл стеклянный бар, достал оттуда упитанную бутылку "Камю", с
ловкостью классного бар- мена подбросил ее за горлышко, взбалтывая, и через
стеклянную трубочку в пробке накапал мне в бокал, как лекарства, ровно сто
граммов темно-желтой тягучей жидкости:
- Лечись.
Я сел на бархатный диванчик у столика, подержал драгоценный бокал между
ладонями. Ни с чем не сравнимый аромат "Камю" защекотал ноздри. Я медленно
четырьмя глотками выпил это жидкое солнце и воскрес. Солнце взошло в моей
беспросветной душе сразу же, как из-за гор. Котяра внимательно наблюдал за
мной немигающими глазами цвета французского коньяка. Я закинул ногу на ногу
и поставил пустой бокал на столик:
- Леня, выпей со мной.
Котяра брезгливо фыркнул:
- Я эту гадость не пью.
Мне стало весело:
- А что ты пьешь? Валерьянку?
Котяра погрозил мне коротким пальцем и присел за столик напротив меня.
- Не духарись, Славик. Не хмелей. У нас еще все впереди. Лады?
Будущее мне рисовалось уже не таким мрачным, и я кивнул:
- Лады.
Котяра положил короткие ручки на перламутровый столик.
- Я на тебя не обиделся, Славик.
- Ты? - удивился я. - Тебе-то за что обижаться?
- Ты обозвал меня "Котярой". Нехорошо, Славик. Нехорошо, - укорял он
меня.