"Джон Уиндем. Паутина" - читать интересную книгу автора

если бы судьба оказалась к нам благосклонной хоть однажды.
Первоначальная идея или зародыш идеи, выросшей в Проект Фоксфилда,
похоже, одновременно пришла в две головы - его светлости и Уолтера Тирри.
Первый публично заявил о своем приоритете, но известно, что второй в
неофициальной обстановке признавался, что именно он дал воодушевленный
импульс. Возможно также, что искру мысли высекла их совместная беседа, и
оба загорелись идеей, которую принялись неустанно разжигать.
По профессии Уолтер был архитектором, но, вероятно, больше его знали
как страстного и неутомимого борца за справедливость, часто выступавшего
на страницах нескольких еженедельников. И сложилось так, что он стал
довольно известным лицом, высказывающим свое мнение по самым различным
поводам. Поэтому, вполне возможно, в его утверждении, что именно он
подбросил лорду Фоксфилду ту идею, есть доля истины, и если кто возьмет на
себя труд посмотреть его "Письма в редакцию" за несколько лет, то ему,
вероятно, удастся обнаружить не только туманные наметки будущего плана, но
и ощутить, что Тирри считал себя человеком, призванным его осуществить,
исполнителем "милостью Божией", хотя может показаться, что только после
встреч с его светлостью несвязные обрывки мыслей приобрели форму.
А так случилось, может быть, потому, что его светлость мог даровать
плану больше, чем форму, - мог дать ему возможность осуществиться,
подкрепить деньгами, своим положением в обществе, пустить в дело связи.
Почему он был готов пойти на все это?
Ну, всякие хитроумные замыслы и сомнительные намерения. Причина была
совсем незамысловата и бесхитростна: он попросту искал способа оставить по
себе память.
В среде богатых людей, достигших преклонных лет, подобное желание
возникает не так уж редко. Поистине, для многих из них наступает такой
день прозрения, когда при взгляде на длинные ряды цифр в своих банковских
счетах они вдруг до боли ясно осознают, что не смогут унести их все с
собой, и тогда ими овладевает нестерпимое желание обратить множество
пустых нолей в ощутимый и по возможности помеченный их именами символ
успеха.
Во все века к богачам приходило такое желание, но теперь его стало
гораздо труднее осуществить - вернее, претворить в жизнь с требуемым
оттенком благодетельности; даже во времена первых миллионеров было легче.
Государство, теперь ставшее столь вездесущим, жаждет узурпировать и место
благодетеля. Область просвещения - и та уже не годится как сфера
благодеяний: образование общедоступно. Жилье прежних неимущих (ныне - "лиц
с низким уровнем доходов") худо-бедно оплачивает муниципалитет. Стадионы
строят на деньги налогоплательщиков. Публичные, и даже передвижные,
библиотеки содержатся за счет комитетов графств. Рабочий (называемый
теперь "человеком физического труда") клубам и институтам предпочитает
сверхурочные и телевизор.
Верно, можно еще субсидировать факультет-другой в каком-нибудь
университете, но не каждому потенциальному благодетелю придется по душе
такое приложение капитала: с одной стороны, если в факультете такого
профиля есть нужда, его уже обязательно кто-то будет финансировать, а с
другой - в наши дни, когда государство во все вмешивается, ни одно
благородное начинание нельзя считать застрахованным. По решению
министерства предполагаемое сосредоточие высшей учености может в мгновение