"Вильгельм Вульф. Зодиак и свастика " - читать интересную книгу автора

Керстен передал свой список Гиммлеру и затем неоднократно пытался
добиться его утверждения. Но к 10 марта дело не сдвинулось с мертвой точки.
Гиммлер не был готов освободить такое количество заключенных, он боялся, что
это станет известно Гитлеру. Позже он утвердит освобождение нескольких
заключенных, затем доведет число освобожденных до 1800. Но он решительно
отказывался освободить десятки тысяч узников, о чем просил его Керстен по
настоянию Гиллеля Сторха.
Даже после того как Гиммлер распорядился отправить в Швецию какое-то
количество заключенных, возникали непредвиденные трудности. В концлагерях
свирепствовали эпидемии, концлагеря из восточных провинций были
эвакуированы. С транспортом были проблемы. Автомашин катастрофически не
хватало, перевозки по железной дороге отпадали из-за воздушных налетов.
Безысходность положения стала для меня очевидна после разговора с доктором
Брандтом.
"Каким образом я могу обеспечить транспортом сразу стольких
заключенных? - говорил он. - Грузовики нужны для фронта, транспорта не
хватает даже на то, чтобы доставлять в лагеря продукты. Люди просто штампуют
приказы. Еще не было дня, чтобы я не получат откуда-нибудь совершенно
бессмысленных приказов. Зачастую мы не знаем, куда девать освобождаемых
заключенных. Вот уже несколько месяцев, как мы потеряли контроль над
ситуацией". Зная об этих трудностях, Швеция еще в конце 1944 года предложила
предоставить транспортные средства для тысяч поляков, бельгийцев, французов
и др.
10 марта, вернувшись из Хоэнлихена, Керстен зашел в мою комнату и
сказал, что Гиммлер ожидает меня завтра для консультаций. Поскольку слишком
рано было бы требовать от меня последней серии заказанных астрологических
отчетов, я рассудил, что эту встречу устроил Шелленберг, которого я не видел
уже месяц. Но ошибся и понял это только на следующий день. В десять утра на
присланном из штаба Гиммлера "фольксвагене" мы покинули Гарцвальд. Наш путь
пролегал через Менц, Фюрстенберг и Равенсбрюк, к тому времени ставшие
практически прифронтовыми районами. На Запад тянулись длинные колонны
беженцев, на обочинах валялись дохлые лошади, придорожье пестрело на скорую
руку сколоченными крестами с именами замерзших в пути стариков и детей.
Когда выезжали из Гарцвальда, зарядил меленький дождик, все вокруг
заволокло туманом. Но вскоре небо прояснилось, выглянуло солнце, позолотив
своими лучами поля и озера Бранденбурга. Начиналась распутица, дорога
становилась непроезжей. За Менцем шоссе было сильно разбито; рытвины, ухабы,
воронки, брошенные машины затрудняли движение. И все же наш изрядно
потрепанный "фольксваген" выдержал. Ближе к Хоэнлихену дорога стала сносной.
Еще в пути я выяснил, что этот визит мне устроил не Шелленберг, а
Керстен. Я был крайне удивлен инструкциями, которые он начал давать мне,
предваряя предстоящую беседу с Гиммлером. Я, со своей стороны, намеревался
вручить Гиммлеру - по просьбе Шелленберга - несколько астрологических
отчетов, в числе их универсальный гороскоп на 1945 год, а затем вновь
завести разговор о необходимости устранения Гитлера и незамедлительных
переговоров о капитуляции.
Давая мне инструкции, Керстен заметно нервничал. "Послушайте, дорогой
друг, - говорил он, - вы должны воспользоваться новым гороскопом, дабы
убедить Гиммлера, что мои переговоры с Гиллелем Сторхом важны и для него.
Поддержите мой проект, чтобы я смог уломать Гиммлера и получить от него