"Энн Вулф. Я буду рядом " - читать интересную книгу автораидиотскую историю с "драконом", чтобы напугать меня!
- Не такая уж она идиотская, раз ты испугалась. По-моему, очень даже интересная. И захватывающая... И, между прочим, правдивая. - Черта с два она правдивая, Констанс! С меня хватит! Я больше не обмолвлюсь с тобой ни словом... Да и зачем? - Гермия устремила взгляд в небо. - В твоих словах нет ни грамма правды, в твоих поступках - ни капли логики. И вообще, от тебя одни неприятности... - Можно подумать, - зло возразил Констанс, - что кое-кто, я не буду показывать пальцем, прямо-таки кладезь "приятностей"... Тоже мне, леди Горгона! Зануда, каких поискать... Удивительное молчание, которое было ему ответом, заставило Констанса повернуться к Гермии. Казалось, он перестал для нее существовать. Она даже не смотрела в его сторону. Как будто рядом с ней шел не Констанс, а летела бабочка. Но даже бабочка вызвала бы у нее больший интерес. Констансу вдруг стало ужасно обидно. Что бы она вообще делала, не окажись его рядом? На Пойти-Войти едва ли можно было рассчитывать. Он, конечно, показал себя с лучшей стороны. Чертов плейбой! - со злостью выругался Констанс. И за это голубоглазое ничтожество, у которого вся жизнь расписана заранее вплоть до секунд, она собралась замуж. Впрочем, ему-то какое дело? Гермия уже не его жена, а потому может делать все, что пожелает. Выходить замуж за Пойти-Войти, замкнуться в своей бумажной клетке, состряпанной из деловых бумаг и серых, одинаковых людей, жить буднями, сотканными из скуки и однообразия... Неужели она сможет похоронить себя заживо? Ведь брак с Пойти-Войти равносилен смерти... А может, и пострашнее будет... она все-таки сменит гнев на милость и обратит на него свой бесподобный горгоний взгляд? - Герми, - примирительно позвал он девушку. Но она даже не оглянулась в его сторону. - Гермии... - протянул он, все еще надеясь на ее благосклонность. Но ответа по-прежнему не было. - Ну, Гермия, может быть, хватит дуться... - И снова молчание. - Ну и черт с тобой, - не выдержал Констанс, - если хочешь, играй в молчанку. Все равно с таким собеседником, как ты, никогда не обретешь истины... Гермия молчала, хотя ее так и подмывало ответить Констансу какой-нибудь гадостью. И почему из всех людей мира на этом острове она оказалась именно с Констансом Флэтчем? Судьба? Случай? Всевидящий золотой глаз солнца потихоньку двигался к горизонту. Казалось, что редкая зелень, которую они встречали на своем пути, была одной и той же. Как будто кто-то постоянно ставил перед ними скудные декорации, перетаскивая их из тех мест, которые Гермия и Констанс уже прошли. Дорога казалась Гермии нескончаемой. Она почти до крови стерла ноги, но не смела пожаловаться: ей не хотелось слышать шуточки Констанса, да и потом, она с ним по-прежнему не разговаривала. Лучше уж молчать, чем постоянно наталкиваться на глупые шутки, упреки и оскорбления. Лучше уж молча терпеть эту жуткую боль, из-за которой ноют ступни... Теперь Гермия могла себе представить, каково было Русалочке из известной сказки Андерсена: хуже ноющей боли в ногах едва ли что-то можно придумать... Прошло некоторое время, и Гермия почувствовала, что не может сделать ни шагу. Ноги распухли, а боль стала невыносимой. Но она не могла позволить |
|
|