"Пэлем Грэнвил Вудхауз. Собрание сочинений Том 3. Лорд Аффенхем и другие" - читать интересную книгу автора

властный, брызжущий энергией, с квадратной челюстью и мощным голосом.
Мужчина более бледной наружности вряд ли согласился бы связать с ней судьбу.
Да, вряд ли. Окольными путями Пэтт пробрался к дальнему креслу, юркнул в
него и замер, притворяясь мертвым, как опоссум. Никакого участия в грядущей
беседе он принимать не желал.
- Огдена ты, конечно, помнишь, - продолжала миссис Пэтт.
Она сидела, жестко выпрямившись, и так походила на каменное изваяние,
что каждый раз, когда она открывала рот, казалось, будто вещает статуя.
- Да, - коротко ответила миссис Крокер. - Пожалуйста, попроси его,
чтобы он не вертел вазу. Она очень ценная.
И она устремила на юного гостя, который небрежно крутил красивейшее
изделие древней китайской поры, такой же взгляд, каким только что
расправилась с его отчимом. Но что ему взгляды! Он переместил конфетину
из-за правой щеки под левую, тупо посмотрел на тетку и возобновил
манипуляции с вазой. В его жизни миссис Крокер не значила ничего.
- Огден, - велела миссис Пэт, - иди сюда и сядь!
- Не хочу-у...
- Ты надолго в Англию, Неста? - холодно осведомилась миссис Крокер.
- Не знаю. Мы еще не решили.
- Вот как?
Она отвлеклась. Огден, разыскав бронзовый нож для разрезания бумаг,
принялся постукивать им по вазе. Звенящая нота, которой отзывался фарфор,
ласкала юную душу.
- Если Огдену так уж хочется разбить вазу, - отчужденно произнесла
миссис Крокер, - я позвоню дворецкому, пусть принесет молоток.
- Огден! - прикрикнула миссис Пэтт.
- Прям уж ни до чего не дотронься, - проворчал Огден, отходя к окну,
где и встал, уставясь на площадь. Легкое подергивание ушей показывало, что
он по-прежнему жует конфету.
- Малыш все такой же забавный, - пробормотала хозяйка.
- Я приехала не Огдена обсуждать!
Миссис Крокер вскинула бровь. Даже миссис Ланнерс, у которой она
переняла эту манеру, не сумела бы вскинуть ее искуснее.
- Вот я и жду, Неста, пока ты объяснишь зачем.
- Поговорить о твоем пасынке, Джеймсе Крокере. Дисциплина, которую
взращивала в себе миссис Крокер, спасла ее от унижения; ей удалось скрыть,
как она удивлена. Она грациозно махнула ладошкой (точь в точь герцогиня
Эксминстер, непревзойденная махальщица), сообщая, что внимательно слушает.
- О твоем пасынке Джеймсе, - повторила миссис Пэтт. - Как там его
называют нью-йоркские газеты, Питер?
Опоссум ожил. Он исхитрился завернуться в такой плотный кокон небытия,
что теперь, когда его включили в беседу, выскочил, как чертик из коробки или
труп из могилы. Повинуясь властному зову, он сдвинул в сторону плиту и
высунул голову.
- Джим с Пиккадилли, - слабо промолвил он.
- Джим с Пиккадилли! - повторила миссис Крокер. - Что за наглость!
Несмотря на все муки, тусклая улыбка тронула при этом восклицании маску
смерти.
- Им бы следовало...
- Питер!