"Пэлем Гриннвел Вудхауз. Сэм стремительный ("Псмит, Псмит, Сэм и Ко" #3) " - читать интересную книгу автора

Брэддок, - потому что фрак был обязательным. А вы не обязательны. Я вам одно
скажу: говоря строго между нами, я понятия не имею, кто вы такой.
- Ты меня не узнаешь?
- Нет, я тебя не узнаю.
- Возьми себя в руки, Брэддер. Я Сэм Шоттер.
- Шэм Соттер?
- Если тебе больше нравится так, то безусловно. Но я привык произносить
"Сэм Шоттер".
- Сэм Шоттер?
- Вот именно.
Мистер Брэддок побуравил его глазами.
- Послушайте, - сказал он. - Я вам кое-что скажу, кое-что для вас
интересное, кое-что очень для вас интересное. Вы - Сэм Шоттер.
- Вот-вот.
- Мы учились вместе в школе.
- Учились.
- Милая старая школа!
- Вот именно.
Лицо мистера Брэддока выразило неописуемое восхищение. Он схватил руку
Сэма и горячо ее потряс.
- Как поживаешь, дорогой мой старик, как поживаешь? Старина Шэм Соттер,
черт возьми! Черт побери! Черт дери! Господи Боже ты мой! Только подумать!
Ну, прощай!
И с сияющей улыбкой он внезапно ринулся через мостовую и был таков.
Самое мужественное сердце не свободно от черных минут. Уныние с гиком
овладело Сэмом. Нет муки, равной агонии, которую испытывает человек, который
намеревался занять деньжат и обнаруживает, что слишком долго с этим тянул.
Сутулясь, он побрел на восток. Свернул на Чаринг-Кроссроуд, а затем по
Грин-стрит вышел на Лейстер-сквер. Он апатично плелся по краю площади, а
затем, взглянув вверх, узрел выгравированные на стене слова: "Пэнтон-стрит".
Он остановился. В названии ему почудилось что-то знакомое. Тут он
вспомнил. "Гневный сыр", этот притон богатства и фешенебельности, в который
направлялись эти типусы Бейтс и Тресиддер, находился на Пэнтон-стрит.
Вновь в Сэме взыграла надежда. Миг тому назад его душу снедала тоска,
но теперь он расправил плечи и ускорил шаги. Чудесный старина Бейтс!
Редкостный старина Тресиддер! Вот те, кто выручат его из этой переделки.
Теперь он ясно видел, какими ошибочными бывают не-зрелые приговоры,
которые мы выносим в юности. Неопытный подросток, он взирал на Бейтса и
Тресиддера желчным взглядом. С поспешностью юности он определил их как зануд
и поганцев. Да, и даже встретившись с ними полчаса назад после многих лет,
он не сумел распознать их природного благородства. И только теперь, шагая по
Пэнтон-стрит пружинистой походкой леопарда, идущего по следу, он наконец
осознал, какие они замечательные ребята и как они дороги его сердцу.
Замечательные товарищи, на большой палец оба. А когда он вспомнил, что, в
мальчишеской слепоте к идеальным качествам Бейтса, он как-то шесть раз
прошелся по его спине тросточкой, то просто сгорел от стыда и раскаяния.
Найти "Гневный сыр" оказалось нетрудно. Этот новейший из лондонских
ночных клубов не страдал ни застенчивостью, ни пугливостью. Его двери стояли
нараспашку, и вереница такси высаживала прекрасных дам и элегантных мужчин.
Кроме того, чтобы самые последние тупицы могли без труда его опознать, на